численных выше девяти видов бодрственной интуиции через орган сновидений, а чаще в интуиции сонной. Объясняется точно также, этим непосредственным, внутренней сущностью вещей обоснованным сообщением, возможность реальных сновидений, сознания ближайшей обстановки при сомнамбулизме и, наконец, возможность ясновидения. Когда воля одного лица, не сдерживаемая никакими преградами индивидуации, т. е. непосредственно и in distans действует на волю другого, она именно этим оказывает уже воздействие на его организм, который есть лишь сама его воля в пространственной интуиции. Если же такое, этим путем недра организма затрагивающее воздействие распространяется на его руководительницу и распорядительницу — ганглиозную систему, а затем от нее, с нарушением изоляции, проникает в головной мозг, то последний может все-таки переработать его лишь на свой лад, т. е. построяя интуиции, вполне сходные с теми, какие возникают при внешнем возбуждении органов чувств, следовательно — образы в пространстве, по его трем измерениям, с движением во времени, согласно с законом причинности и т. д.: ибо как те, так и другие интуиции — те же продукты воззрительной мозговой функции, а мозг всегда может говорить лишь на своем собственном языке. Между тем, воздействие такого рода всегда продолжает сохранять характер, отпечаток своего источника, т. е. того, что дало ему начало, и потому сообщает этот отпечаток образу, который оно, после такого обхода, вызывает в мозгу, как бы его, воздействия, внутренняя сущность ни отличалась от этого образа. Действует, например, умирающий — своей сильной тоской или иным напряжением воли — на какое-либо отдаленное лицо; и вот, если воздействие очень энергично, в мозгу того представится образ умирающего, т. е. явится ему совершенно как тело в действительности. Но, очевидно, такое, через организм приходящее воздействие на посторонний мозг, осуществится легче, если последний спит, чем если он бодрствует: ибо в первом случае волокна мозга совершенно не движутся, а в последнем имеют движение, противоположное тому, какое они должны принять теперь. Поэтому более слабое воздействие рассматриваемого свойства может проявиться только во сне, через возбуждение сновидений; при бодрствовании же оно возбудит разве только мысли, ощущения и беспокойство — все это, однако, непременно в согласии с своим происхождением и отмеченное его печатью: вот почему оно может, например, вызвать необъяснимое, но непреодолимое стремление или влечение повидать того, от кого оно вышло; точно так же, наоборот, желание не видеть того, кто собирается прийти, может отогнать человека назад от самого порога дома, даже если он был позван и приглашен (experto crede Ruperto). Этим воздействием, которое основывается на тождестве вещи в себе во всех явлениях, объясняется также фактически доказанная заразительность видений,
