|
Ἁπαντι δαιμων ανδρι συμπαραστατει |
(ко всякому человеку, как только он родится, приставлен бывает гений-содеятель, добрый спутник, вводящий в таинство жизни). Платон, в конце „Республики“, описывает, как всякая душа, прежде чем вторично родиться в свет, выбирает себе жизненный жребий, вместе с соответствующей ему личностью; затем говорится: „когда же все души выберут себе жизнь, смотря по вынутому жребию, они в порядке идут к Лахесис, а она каждому отряжает, какого тот выбрал себе гения, стража жизни и исполнителя того, что избрано“ (кн. X, 621). Чрезвычайно ценный комментарий к этому месту сделан Порфирием и дошел до нас у Стобея, в Ecl. eth., кн. II, гл. 8 § 37. Раньше же (618), в контексте с этими словами, у Платона сказано: „не вас изберет себе гений, а вы изберете себе его, и вынувший первый жребий“ (жребий, определяющий только порядок избрания) „первый пусть выберет себе жизнь, какой по необходимости будет держаться“. — Прекрасно выражено это воззрение у Горация:
(Посл. II, 2, ст. 187).
|
Очень любопытное место об этом гении находим мы у Апулея, de deo Socratis, стр. 236, 38 Bip. Краткую, но важную главу о нем содержит сочинение Ямвлиха de mysteriis Aegypt., от. IX, гл. 6, de proprio daemone. Нo еще замечательнее место в комментарии Прокла к Платонову „Алкивиаду“ (стр. 77 Крейцеровского изд.): „тот, кто направляет всю нашу жизнь, осуществляет наш выбор, сделанный до рождения, приносит и соразмеряет дары судьбы и судьбою рожденных богов, а равно и указания, данные провидением, это — гений“ и проч. Необычайно глубокую форму приняла та же мысль у Теофраста Парацельза, который говорит: „Итак, чтобы надлежащим образом понять фатум, надо признать, что каждый человек имеет духа, живущего вне его и восседающего на верхних звездах. Он пользуется моделями[2] своего хозяина, он же именно являет перед ним и вслед
