Приведенные слова Спасителя должны остановить на себе наше внимание, ибо высшая магия заключается в воле, поскольку она находится в единении с волей Всевышнего; когда эти два колеса захватывают друг друга и становятся как бы одним, то они…» и т. д. На стр. 132 она говорит: «…ибо что может противиться такой воле, которая соединена с волею Бога? Подобная воля обладает столь великой силой, что она всюду осуществляет свое намерение. Она — не нагая воля, лишенная своей одежды — силы: она в себе носит непреоборимое всемогущество, благодаря которому она может полоть и сажать, убивать и животворить, вязать и решать, исцелять и губить, — каковое могущество будет совокупно сконцентрировано и связано в царственной свободно рожденной воле, и мы сподобимся познать ее, когда будем одно со Святым Духом, или будем соединены в единый дух и в единое существо». На стр. 133 говорится: «Мы должны испарить и утопить много различных воль, порожденных из смешанной эссенции душ, и погрузиться в бездонную глубину, откуда затем восстанет и поднимется девственная воля, которая никогда не была рабыней какой-либо вещи, принадлежащей выродившемуся человеку, а вполне свободна и чиста и находится в союзе со всемогущею силой и непогрешимо производит подобные ей самой плоды и следствия, а посему горючее масло Святого Духа воспылает в испускающей из себя искры магии».
И Яков Бёме в своем «Объяснении в шести пунктах», под пунктом V, выражается о магии в совершенно таком же духе. Он говорит между прочим: «Магия — мать существа всех существ, так как она сама творит себя самое; и постигается она в вожделении. Истинная магия — это не существо, а вожделеющий дух существа. В итоге: магия, это — действенность в духе воли».
В подтверждение или, во всяком случае, в объяснение изложенного взгляда на волю, как на истинное действующее начало магий, можно привести здесь оригинальный и милый анекдот, который Campanella, De sensu rerum et magia, l. IV., c. 18, передает вослед Авиценне: «Несколько женщин уговорились пойти для развлечения в парк. Одна из них не пошла. Остальные шутки ради поймали паука и искололи его острыми иголками, приговаривая: «так колем мы ту женщину, которая отказалась идти с нами»; и бросив паука в воду, они ушли. По возвращении они нашли эту женщину больной: с того момента, как они искололи паука, она почувствовала себя так, точно ее пронзили острыми иглами; и она чрезвычайно мучилась,
