Для заботы о продолжении человеческого рода призваны природой молодые, сильные и красивые мужчины, во избежание вырождения. В этом заключается твердая воля природы, а выражением ее служат страсти женщин. Закон этот по давности и силе превосходит все остальные. Поэтому горе тому, чьи права и интересы стоят на его пути: что бы он ни делал и ни говорил, они будут при первом значительном поводе безжалостно попраны. Ибо тайная, невысказанная, даже не сознанная, но прирожденная мораль женщин такова: „мы вправе обмануть тех, кто, скудно заботясь о нас, как об индивидууме, воображают этим приобрести право над видом. Свойства и, следовательно, воля вида через посредство ближайшего, от нас исходящего поколения отдана в наши руки и вверена нашей заботливости: мы добросовестно ее исполним“. Но женщины сознают этот высший коренной закон ни в каком случае не in abstracto, а лишь in concreto, и не имеют для него иного выражения, кроме своих поступков, когда является для этого удобный случай; при этом совесть их остается более спокойна, чем мы можем предположить, так как они в глубине сердца сознают, что, пренебрегши своей обязанностью к индивидууму, они тем лучше выполнили ее относительно вида, права которого несравненно больше. Более подробно разъяснение этого положения вещей можно найти в 44 главе 2 тома моего главного сочинения.
Так как женщины в сущности предназначены исключительно для продолжения рода и назначение их этим исчерпывается, то они всегда живут больше жизнью рода, чем индивидуума: они принимают ближе к сердцу требования рода, чем индивидуальные. Это придает всему их существованию и поведению известное легкомыслие и вообще направление, в корне различное от мужеского, от чего происходит очень распространенная и почти нормальная рознь в браке.
Между мужчинами от природы существует лишь равнодушие; но между женщинами природа поселила вражду. Вероятно это происходит вследствие того, что odiam figulinum (профессиональное недоброжелательство), ограниченное у мужчин людьми одной с ними профессии, охватывает у женщин весь их пол; потому что у всех у них — одно ремесло. Уже при встрече на улице, они смотрят друг на друга как гвельфы и гибеллины. Точно также при первом знакомстве две женщины относятся одна к другой с явной принужденностью и неискренностью — в бо́льшей степени, чем в подобном же случае двое мужчин. Поэтому же взаимные комплименты между двумя женщинами
