чарующимъ, такъ какъ при его пламени Любовь завязываетъ узлы супружества, и такъ какъ его сіянье озаряетъ первыя ласки новобрачныхъ. Въ первой изъ двухъ отъ эпиталамій есть упоминаніе о ребенкѣ, возникающемъ изъ ласкъ влюбленныхъ супруговъ.
чарующим, так как при его пламени Любовь завязывает узлы супружества, и так как его сиянье озаряет первые ласки новобрачных. В первой из двух от эпиталамий есть упоминание о ребенке, возникающем из ласк влюбленных супругов.
Къ стр. 198.
Любовь, Желанье, Чаянье и Страхъ.
Это стихотвореніе очень напоминаетъ итальянскіе средневѣковые стихи и итальянскія аллегорическія картины.
К стр. 198.
Любовь, Желанье, Чаянье и Страх.
Это стихотворение очень напоминает итальянские средневековые стихи и итальянские аллегорические картины.
Къ стр. 204.
Сонетъ къ Байрону.
Шелли очень высоко цѣнилъ творчество Байрона, его сатанинскій величественный размахъ. Въ выраженіи своего преклоненія передъ поэзіей Байрона Шелли переходитъ предѣлы скромности. Однако же онъ самъ сознавалъ и свое величіе, только отсутствіе сочувственной толпы, которая какъ-никакъ необходима поэту, очень часто лишало его увѣренности въ себѣ. Необходимо при этомъ замѣтить, что и Байронъ высоко цѣнилъ творчество Шелли, но, будучи чрезмѣрно самолюбивъ и тщеславенъ, онъ не былъ такъ щедръ на проявленія своихъ дѣйствительныхъ чувствъ, какъ Шелли. Необходимо еще замѣтить, что, несмотря на любовь къ Байрону, Шелли ничего не воспринялъ отъ него, а Байронъ обязанъ ему очень многимъ. Шелли вовлекъ его въ пантеистическія настроенія, передалъ ему въ бесѣдахъ великія сокровища своей огромной начитанности, и своей кристальной чистотой неразъ далъ Байрону возможность видѣть незаурядное психологическое зрѣлище. Нѣмецкій писатель Гейнрихъ Гиллярдонъ въ своей книгѣ Shelley’s Einwirkung auf Byron, Karlsruhe, 1898, доказываетъ, что Байронъ чуть не цѣликомъ вышелъ изъ Шелли. Это конечно одинъ изъ тѣхъ вздоровъ, которые нерѣдко измышляютъ присяжные ученые, способные читать книги, но неспособные создавать ихъ. Однако общій фактъ значительнаго вліянія Шелли на Байрона не подлежитъ сомнѣнію.
К стр. 204.
Сонет к Байрону.
Шелли очень высоко ценил творчество Байрона, его сатанинский величественный размах. В выражении своего преклонения перед поэзией Байрона Шелли переходит пределы скромности. Однако же он сам сознавал и свое величие, только отсутствие сочувственной толпы, которая как-никак необходима поэту, очень часто лишало его уверенности в себе. Необходимо при этом заметить, что и Байрон высоко ценил творчество Шелли, но, будучи чрезмерно самолюбив и тщеславен, он не был так щедр на проявления своих действительных чувств, как Шелли. Необходимо еще заметить, что, несмотря на любовь к Байрону, Шелли ничего не воспринял от него, а Байрон обязан ему очень многим. Шелли вовлек его в пантеистические настроения, передал ему в беседах великие сокровища своей огромной начитанности, и своей кристальной чистотой не раз дал Байрону возможность видеть незаурядное психологическое зрелище. Немецкий писатель Гейнрих Гиллярдон в своей книге Shelley’s Einwirkung auf Byron, Karlsruhe, 1898, доказывает, что Байрон чуть не целиком вышел из Шелли. Это конечно один из тех вздоров, которые нередко измышляют присяжные ученые, способные читать книги, но неспособные создавать их. Однако общий факт значительного влияния Шелли на Байрона не подлежит сомнению.
Къ стр. 205.
Отрывокъ о Китсѣ.
Джонъ Китсъ (1795—1821), авторъ Эндиміона, Ламіи, La Belle Dame sans Merci, и многихъ другихъ высоко-художественныхъ созданій, является однимъ изъ самыхъ замѣчательныхъ поэтовъ 19 вѣка. Шелли опоэтизировалъ его личность въ поэмѣ Адонаисъ.
К стр. 205.
Отрывок о Китсе.
Джон Китс (1795—1821), автор Эндимиона, Ламии, La Belle Dame sans Merci, и многих других высокохудожественных созданий, является одним из самых замечательных поэтов 19 века. Шелли опоэтизировал его личность в поэме Адонаис.
