Бенъ Джонсона (1573—1637) и Вильяма Брауни (1591—1643), почти совсѣмъ не говорятъ о цвѣтахъ. Мильтонъ (1608—1674) и Спенсеръ (1552—1599) описываютъ цвѣты, какъ книжники, изучавшіе классиковъ или итальянцевъ, между тѣмъ какъ Шекспиръ описываетъ ихъ какъ реалистъ (См. превосходную книгу H. N. Ellacombe, The Plant-lore and Garden-craft of Shakespeare, London, 1896, Знаніе растеній и садоводство у Шекспира). Въ 18 столѣтіи англійскіе поэты почти совсѣмъ не говорятъ о цвѣтахъ, во всякомъ случаѣ не говорятъ о такихъ, напримѣръ, скромныхъ цвѣтахъ, какъ Маргаритка, царственно воспѣтая Чосеромъ. Зато въ поэтахъ 19 вѣка цвѣты нашли особенно преданныхъ и сладкозвучныхъ трубадуровъ. Шелли, Китсъ, Вордсвортъ, Теннисонъ и многіе другіе англійскіе поэты являются преданными рыцарями Розы и Лиліи, Фіалки и Туберозы и многихъ иныхъ садовыхъ, луговыхъ, водныхъ и лѣсныхъ красавицъ. Изъ отдѣльныхъ цвѣтовъ Чосеръ особенно любитъ Маргаритку, которую онъ считаетъ царицей цвѣтовъ, Шекспиръ чаще всего говоритъ о Розѣ и Лиліи, также какъ Вордсвортъ. Шелли особенно любитъ Анемону, Фіалку, Туберозу и Златоокъ. Переходя въ отдѣльности къ тѣмъ цвѣтамъ, которые Шелли возсоздалъ въ Мимозѣ, можно сообщить о нѣкоторыхъ интересныя подробности.
Фіалка. Шекспиръ очень часто говоритъ о ней, какъ о нѣжномъ весеннемъ душистомъ цвѣткѣ, съ голубыми жилками. Мильтонъ помѣщаетъ ее среди цвѣтовъ, которые услаждали Адама и Еву въ Раю, а именно онъ называетъ ее наряду съ Ирисомъ, Розой, Жасминомъ, Крокусомъ и Гіацинтомъ (Paradise Lost, book IV). Вальтеръ Скоттъ называетъ ее красивѣйшимъ цвѣткомъ долины и лѣсной чащи.
Нарциссъ (Златоокъ). Шекспиръ очень любилъ Златоокъ. Онъ очаровательно описалъ его въ Бурѣ. Китсъ примѣняетъ къ Нарциссу свой прекрасный стихъ «A thing of beauty is a joy for ever» («Созданье красоты—безсмертная услада»). Его очень любили Вордсвортъ и Эдгаръ По. Въ одной изъ своихъ лучшихъ сказокъ, Элеонора, Эдгаръ По описываетъ Златоокъ, какъ цвѣтокъ той Долины Многоцвѣтныхъ Травъ, гдѣ ему дано было испытать первичную райскую любовь. «Роза Шарона» это большой желтый Нарциссъ, о которомъ Магометъ сказалъ: «У кого два хлѣба, пусть онъ продастъ одинъ за цвѣтокъ Нарцисса, ибо хлѣбъ—пища для тѣла, а Нарциссъ—пища для души».
Ландышъ. Никто такъ хорошо не сказалъ о Ландышѣ, какъ Лермонтовъ, назвавъ его «росой обрызганный».
Бен Джонсона (1573—1637) и Вильяма Брауни (1591—1643), почти совсем не говорят о цветах. Мильтон (1608—1674) и Спенсер (1552—1599) описывают цветы, как книжники, изучавшие классиков или итальянцев, между тем как Шекспир описывает их как реалист (См. превосходную книгу H. N. Ellacombe, The Plant-lore and Garden-craft of Shakespeare, London, 1896, Знание растений и садоводство у Шекспира). В 18 столетии английские поэты почти совсем не говорят о цветах, во всяком случае не говорят о таких, например, скромных цветах, как Маргаритка, царственно воспетая Чосером. Зато в поэтах 19 века цветы нашли особенно преданных и сладкозвучных трубадуров. Шелли, Китс, Вордсворт, Теннисон и многие другие английские поэты являются преданными рыцарями Розы и Лилии, Фиалки и Туберозы и многих иных садовых, луговых, водных и лесных красавиц. Из отдельных цветов Чосер особенно любит Маргаритку, которую он считает царицей цветов, Шекспир чаще всего говорит о Розе и Лилии, также как Вордсворт. Шелли особенно любит Анемону, Фиалку, Туберозу и Златоок. Переходя в отдельности к тем цветам, которые Шелли воссоздал в Мимозе, можно сообщить о некоторых интересные подробности.
Фиалка. Шекспир очень часто говорит о ней, как о нежном весеннем душистом цветке, с голубыми жилками. Мильтон помещает ее среди цветов, которые услаждали Адама и Еву в Раю, а именно он называет ее наряду с Ирисом, Розой, Жасмином, Крокусом и Гиацинтом (Paradise Lost, book IV). Вальтер Скотт называет ее красивейшим цветком долины и лесной чащи.
Нарцисс (Златоок). Шекспир очень любил Златоок. Он очаровательно описал его в Буре. Китс применяет к Нарциссу свой прекрасный стих «A thing of beauty is a joy for ever» («Созданье красоты — бессмертная услада»). Его очень любили Вордсворт и Эдгар По. В одной из своих лучших сказок, Элеонора, Эдгар По описывает Златоок, как цветок той Долины Многоцветных Трав, где ему дано было испытать первичную райскую любовь. «Роза Шарона» это большой желтый Нарцисс, о котором Магомет сказал: «У кого два хлеба, пусть он продаст один за цветок Нарцисса, ибо хлеб — пища для тела, а Нарцисс — пища для души».
Ландыш. Никто так хорошо не сказал о Ландыше, как Лермонтов, назвав его «росой обрызганный».
