Страница:Шелли. Полное собрание сочинений. том 1. 1903.djvu/447

Эта страница была вычитана


Nondum amabam, at amare
amabam, quaerebam quid
amarem, amans amare.Confess. St. August.



Я еще не любилъ, но
любилъ любовь, и любя любовь
искалъ, что̀ бы полюбить.Исповѣдь Св. Августинъ.


О, братья, воздухъ, океанъ, земля!
Одной великой Матери мы дѣти,
Которая мнѣ душу напитала
Свободнымъ благочестіемъ любви,
Соединившей васъ единой связью.
Всегда во мнѣ волненье возбуждали—
Разсвѣтъ росистый, полдень ароматный,
И вечеръ съ потухающей зарею,
Съ нарядной свитой тучекъ золотыхъ,
10 И полночи торжественной молчанье,
Такъ много говорящее уму;
Глухіе вздохи осени въ лѣсу,
Среди листовъ увядшихъ и опавшихъ;
И зимній блескъ сѣдыхъ засохшихъ травъ
Въ одеждахъ незапятнанныхъ изъ снѣга,
Въ коронахъ изъ сверкающаго льда;
И первое біенье сладострастья
Весны, объятой нѣгою любви.
О, если правда все, что́ говорю я,
20 И если правда то, что никогда
Я не вредилъ сознательно—ни мошкѣ,
Ни кроткому звѣрьку, ни птичкѣ нѣжной,
Но, какъ родныхъ, любилъ ихъ и ласкалъ,
Тогда молю, простите мнѣ, о, братья,
Моихъ признаній гордую правдивость
И будьте благосклонны, какъ всегда!

Тот же текст в современной орфографии

Nondum amabam, at amare
amabam, quaerebam quid
amarem, amans amare.Confess. St. August.



Я еще не любил, но
любил любовь, и любя любовь
искал, что́ бы полюбить.Исповедь Св. Августин.


О, братья, воздух, океан, земля!
Одной великой Матери мы дети,
Которая мне душу напитала
Свободным благочестием любви,
Соединившей вас единой связью.
Всегда во мне волненье возбуждали —
Рассвет росистый, полдень ароматный,
И вечер с потухающей зарею,
С нарядной свитой тучек золотых,
10 И полночи торжественной молчанье,
Так много говорящее уму;
Глухие вздохи осени в лесу,
Среди листов увядших и опавших;
И зимний блеск седых засохших трав
В одеждах незапятнанных из снега,
В коронах из сверкающего льда;
И первое биенье сладострастья
Весны, объятой негою любви.
О, если правда всё, что́ говорю я,
20 И если правда то, что никогда
Я не вредил сознательно — ни мошке,
Ни кроткому зверьку, ни птичке нежной,
Но, как родных, любил их и ласкал,
Тогда молю, простите мне, о, братья,
Моих признаний гордую правдивость
И будьте благосклонны, как всегда!