Узнай высокую судьбу,
Которую готовитъ время,
Не отдыхая ни на мигъ,
Для всѣхъ живущихъ душъ.
Взгляни на тотъ дворецъ великолѣпный,
Что надъ обширнымъ городомъ вздымаетъ
Безчисленность своихъ высокихъ башенъ,
30 Являясь новымъ городомъ. Ряды
Угрюмыхъ часовыхъ, въ молчаньи мрачномъ,
Стоятъ вокругъ него со всѣхъ сторонъ.
Кто здѣсь живетъ, не можетъ быть счастливымъ,
Не можетъ быть свободнымъ: слышишь вопли,
Проклятія сиротъ и стоны тѣхъ,
Кто потерялъ товарища иль брата?
Вотъ онъ идетъ, гляди, идетъ Тиранъ,
Онъ цѣпью золотой съ позоромъ связанъ,
Глупецъ, кого льстецы всегда зовутъ
40 Владыкою, межь тѣмъ какъ онъ невольникъ
Постыдныхъ вожделѣній,—человѣкъ,
Не слышащій, какъ громко стонетъ голодъ;
Смѣется онъ на горькія проклятья,
Которыя бормочутъ втихомолку
Всѣ скованные жалкой нищетой;
И сумрачная радость наполняетъ
Его глухое сердце, между тѣмъ
Какъ тысячи несчастныхъ долгимъ крикомъ
Лишь молятъ хоть объѣдковъ—отъ его
50 Безпутнаго безрадостнаго пира—
Чтобы спасти любимыхъ, обдѣленныхъ,
Отъ голода; и чуть услышитъ онъ
Разсказъ объ этихъ ужасахъ, какъ тотчасъ
Свой недовольный обращаетъ взоръ
Къ кому-нибудь изъ льстивыхъ лицемѣровъ,
Исполненныхъ готовности,—чтобъ скрыть
Невольный стыдъ, окрасившій румянцемъ
Тупое и надутое лицо.
Теперь на пиръ исполненный излишествъ
Узнай высокую судьбу,
Которую готовит время,
Не отдыхая ни на миг,
Для всех живущих душ.
Взгляни на тот дворец великолепный,
Что над обширным городом вздымает
Бесчисленность своих высоких башен,
30 Являясь новым городом. Ряды
Угрюмых часовых, в молчаньи мрачном,
Стоят вокруг него со всех сторон.
Кто здесь живет, не может быть счастливым,
Не может быть свободным: слышишь вопли,
Проклятия сирот и стоны тех,
Кто потерял товарища иль брата?
Вот он идет, гляди, идет Тиран,
Он цепью золотой с позором связан,
Глупец, кого льстецы всегда зовут
40 Владыкою, меж тем как он невольник
Постыдных вожделений, — человек,
Не слышащий, как громко стонет голод;
Смеется он на горькие проклятья,
Которые бормочут втихомолку
Все скованные жалкой нищетой;
И сумрачная радость наполняет
Его глухое сердце, между тем
Как тысячи несчастных долгим криком
Лишь молят хоть объедков — от его
50 Беспутного безрадостного пира —
Чтобы спасти любимых, обделенных,
От голода; и чуть услышит он
Рассказ об этих ужасах, как тотчас
Свой недовольный обращает взор
К кому-нибудь из льстивых лицемеров,
Исполненных готовности, — чтоб скрыть
Невольный стыд, окрасивший румянцем
Тупое и надутое лицо.
Теперь на пир исполненный излишеств
