Летѣлъ онъ быстро предъ тобой,
Надъ бездной водъ, гдѣ нѣтъ слѣда,
30 Онъ, какъ падучая звѣзда,
Предъ кораблемъ твоимъ летѣлъ,
Тебѣ свѣтилъ, и весь блестѣлъ.
Чуть ты умрешь, и вотъ Луна,
Въ тюрьмѣ ущербности и сна,
35 Не такъ туманна и грустна,
Какъ безпріютный Аріэль,
Утратившій для жизни цѣль.
Чуть вновь родишься на землѣ,—
Звѣздой рожденія, во мглѣ,
40 По морю жизни, сквозь мятель,
Твой путеводный—Аріэль.
Какъ измѣнились всѣ мечты,
Съ тѣхъ поръ какъ Фердинандъ и ты
Довѣрились любовнымъ снамъ,
45 И Аріэль былъ вѣренъ вамъ!
Теперь, когда иной возникъ
Смиренный мигъ, счастливый мигъ,
Забыто все, и бѣдный духъ,—
Онъ вѣрно ранилъ чей-то слухъ,—
50 Въ такое тѣло заключенъ,
Что въ немъ какъ въ гробѣ онъ стѣсненъ;—
И онъ дерзаетъ лишь тебя
Просить, служа, молить, скорбя:
О, смѣйся, смѣйся, пой любя!
55 Художникъ, въ свой счастливый мигъ
Создавшій внѣшній этотъ ликъ,
Зимой въ лѣсу уснувшемъ шелъ,
И взялъ—срубилъ застывшій стволъ,
Средь убаюканныхъ стремнинъ
60 Повитыхъ вѣтромъ Аппенинъ;
А зимнимъ скованныя сномъ,
Деревья спали всѣ кругомъ,
И грезилось однимъ во снѣ,
Что Осень плачетъ въ вышинѣ,
Летел он быстро пред тобой,
Над бездной вод, где нет следа,
30 Он, как падучая звезда,
Пред кораблём твоим летел,
Тебе светил, и весь блестел.
Чуть ты умрёшь, и вот Луна,
В тюрьме ущербности и сна,
35 Не так туманна и грустна,
Как бесприютный Ариэль,
Утративший для жизни цель.
Чуть вновь родишься на земле, —
Звездой рождения, во мгле,
40 По морю жизни, сквозь метель,
Твой путеводный — Ариэль.
Как изменились все мечты,
С тех пор как Фердинанд и ты
Доверились любовным снам,
45 И Ариэль был верен вам!
Теперь, когда иной возник
Смиренный миг, счастливый миг,
Забыто всё, и бедный дух, —
Он верно ранил чей-то слух, —
50 В такое тело заключён,
Что в нём как в гробе он стеснён; —
И он дерзает лишь тебя
Просить, служа, молить, скорбя:
О, смейся, смейся, пой любя!
55 Художник, в свой счастливый миг
Создавший внешний этот лик,
Зимой в лесу уснувшем шёл,
И взял — срубил застывший ствол,
Средь убаюканных стремнин
60 Повитых ветром Аппенин;
А зимним скованные сном,
Деревья спали все кругом,
И грезилось одним во сне,
Что Осень плачет в вышине,
