Не пой, пѣвецъ, веселья пѣсенъ,
Къ безпечной радости маня;
Твой даръ плѣнительно чудесенъ,
Но для другихъ, не для меня.
5 Твоихъ порывовъ беззавѣтныхъ
Не въ силахъ сердцемъ я понять,
Въ душѣ моей нѣтъ струнъ отвѣтныхъ,
Могущихъ пѣснѣ въ ладъ звучать.
Не пой, пѣвецъ, и пѣснь печали;
10 Лишь на разсвѣтѣ нашихъ дней,
Пока страданій мы не знали—
Мы беззаботно внемлемъ ей.
Теперь, тоскѣ безумной вторя,
Какъ ни рыдай твоя струна—
15 Но эта пѣснь любви и горя
Сильнѣй душѣ моей слышна.
Не пой, пѣвецъ, и пѣсенъ счастья,
Счастливыхъ мало межъ людей;
Во дни душевнаго ненастья
20 Намъ тяжелы друзей участье
И память прежнихъ свѣтлыхъ дней.
Не пой любовь. Она—суровый
И жертвы жаждущій кумиръ,
Не розъ вѣнки—вѣнецъ терновый
25 Она несетъ съ собою въ міръ.
Не пой и пѣсенъ примиренья,
И не ряди въ цвѣты обманъ,
Не пой, певец, веселья песен,
К беспечной радости маня;
Твой дар пленительно чудесен,
Но для других, не для меня.
5 Твоих порывов беззаветных
Не в силах сердцем я понять,
В душе моей нет струн ответных,
Могущих песне в лад звучать.
Не пой, певец, и песнь печали;
10 Лишь на рассвете наших дней,
Пока страданий мы не знали —
Мы беззаботно внемлем ей.
Теперь, тоске безумной вторя,
Как ни рыдай твоя струна —
15 Но эта песнь любви и горя
Сильней душе моей слышна.
Не пой, певец, и песен счастья,
Счастливых мало меж людей;
Во дни душевного ненастья
20 Нам тяжелы друзей участье
И память прежних светлых дней.
Не пой любовь. Она — суровый
И жертвы жаждущий кумир,
Не роз венки — венец терновый
25 Она несёт с собою в мир.
Не пой и песен примиренья,
И не ряди в цветы обман,
