Туда—въ послѣднее жилище,
Скорѣй въ могилу, мысль моя!
Жизнь вѣчная—лишь на кладбищѣ;
20 Все въ мірѣ къ лучшему, друзья.
Я—плоть ничтожная, и въ бездну
Временъ я кану безъ слѣда,
Я въ мірозданіи исчезну.
Все въ мірѣ къ лучшему—всегда.
25 Что мнѣ душа? Не знаю страха
Предъ вѣчной тайной бытія,
Мой жалкій мозгъ—добыча праха.
Все въ мірѣ къ лучшему, друзья.
Туда — в последнее жилище,
Скорей в могилу, мысль моя!
Жизнь вечная — лишь на кладбище;
20 Всё в мире к лучшему, друзья.
Я — плоть ничтожная, и в бездну
Времён я кану без следа,
Я в мироздании исчезну.
Всё в мире к лучшему — всегда.
25 Что мне душа? Не знаю страха
Пред вечной тайной бытия,
Мой жалкий мозг — добыча праха.
Всё в мире к лучшему, друзья.
Душу излившій въ одномъ поцѣлуѣ влюбленный;
Бѣлая лилія, къ солнцу стремясь по утру;
Царь океана, порывами бурь опьяненный;
Мученикъ юный, безстрашно идущій къ костру;
5 Въ чащѣ олень, испускающій крикъ изступленный;
Въ клѣткѣ своей о свободѣ мечтающій левъ;
Древній мудрецъ, надъ рѣшеньемъ задачи согбенный;
Чуткій поэтъ, повторяющій риѳмы напѣвъ,—
Всѣ, не взирая на горе, сомнѣнья, и утраты,
10 Всѣ, какъ одинъ, безконечнаго жаждой объяты,
Тщетнымъ желаніемъ каждаго сердце полно.
Душу изливший в одном поцелуе влюблённый;
Белая лилия, к солнцу стремясь поутру;
Царь океана, порывами бурь опьянённый;
Мученик юный, бесстрашно идущий к костру;
5 В чаще олень, испускающий крик исступлённый;
В клетке своей о свободе мечтающий лев;
Древний мудрец, над решеньем задачи согбенный;
Чуткий поэт, повторяющий рифмы напев, —
Все, не взирая на горе, сомненья, и утраты,
10 Все, как один, бесконечного жаждой объяты,
Тщетным желанием каждого сердце полно.
