въ которой въ сущности дѣлается то же самое, что и въ паровой машинѣ, куда мы бросаемъ дрова или каменный уголь, — съ накопившимся въ нихъ запасомъ силъ и посредствомъ процесса горѣнія получаемъ въ результатѣ массивное движеніе паровоза. Говорить при этомъ о чувствительности мускула въ психологическомъ смыслѣ крайне нелогично. Если, дѣйствуя на мускулъ какими-нибудь химическими или механическими агентами, мы получаемъ такое же или подобное движеніе, какое получалось и тогда, когда мускулъ сокращался подъ вліяніемъ сознанія, чувства и воли, когда на него дѣйствовала душа чрезъ посредство нерва, то изъ этого мы никакъ не можемъ выводить, что мускулъ, вырѣзанный изъ тѣла движется потому, что онъ самъ чувствуетъ или желаетъ. Физіологія, раскрывъ механизмъ мускульныхъ движеній, помогаетъ намъ отбросить ложныя воззрѣнія, которыя имѣли мѣсто только при непониманіи этого процесса. Душа наша управляетъ движеніями мускуловъ и при этомъ управленіи пользуетея лишь тѣмъ устройствомъ и лишь тѣми процессами, которые уже находятся въ мускулѣ, и если мы сумѣемъ вызвать эти процессы какимъ нибудь постороннимъ физическимъ или химическимъ агентомъ, то что же удивительнаго, что въ результатѣ получится движеніе, совершенно подобное тому, какое получалось, когда на мускулъ дѣйствовала душа посредствомъ нервовъ? Сходство принадлежитъ здѣсь машинѣ, а не дѣятелю.
13. Нервныя волокна, распространяясь въ клѣтчатой соединительной ткани, входятъ въ мышечныя волокна съ боку, а центральный стержень нервнаго волокна развѣтвляется въ мышечной трубочкѣ. Изъ такого устройства уже видно, что вліяніе нерва, какъ раздражителя, вызывающаго въ мышцѣ сокращеніе, можетъ дѣйствовать на каждое мышечное волокно въ отдѣльности, чѣмъ и дается физическая возможность той необыкновенной тонкости движеній, которой мы удивляемся въ рукѣ искуснаго живописца или піаниста, въ ногѣ танцора, въ физіономіи актера, въ тончайшихъ оттѣнкахъ звуковъ голоса и т. п. Но, конечно, это только физическая возможность матеріальнаго проявленія душевной способности, и въ этомъ случаѣ природа, посредствомъ довольно простого механизма, достигаетъ удивительныхъ результатовъ одною только тонкостью, микроскопичностью своей работы. Нервъ, какъ раздражающій агентъ, дѣйствуетъ на мускулъ всегда одинаково — сокращеніемъ, и разница только въ степени, количествѣ даваемаго имъ раздраженія, а не въ его качествѣ, и результатъ раздраженія получается всегда одинъ и тотъ же; а именно — большее или меньшее сокращеніе мускульнаго волокна, уменьшеніе его въ длину и увеличеніе въ тол-
