подвести болѣзненныя ощущенія подъ опредѣленные виды оказались недостаточными.
Безъ сомнѣнія, особенныя нервныя нити существуютъ и для мышечнаго чувства, но о мышечномъ чувствѣ мы скажемъ въ слѣдующей главѣ, говоря о мышцахъ.
Вообще, въ послѣднее время физіологія, кажется, склоняется къ тому, чтобы принять существованіе специфическихъ нервовъ для различныхъ основныхъ ощущеній. Если мы признаемъ, что въ глазу есть особые нервы для каждаго основнаго цвѣта, а въ ухѣ — особые для каждаго тона, то еще основательнѣе будетъ принять, что существуютъ особые специфическіе нервы для передачи ощущеній осязанія, мышечныхъ сокращеній, тепла, боли и, можетъ быть, нѣкоторыхъ другихъ специфическихъ ощущеній.
26. Аристотель придаетъ необыкновенную важность чувству осязанія и даже приписываетъ остротѣ и обширности его у людей (такъ какъ большая часть человѣческаго тѣла не покрыта волосами) превосходство человѣческаго ума сравнительно съ другими животными[1]. Но такое обширное значеніе можно было придавать осязанію только тогда, когда изъ него не было выдѣлено чувство мускульное. Если же за осязаніемъ оставить только ощущеніе прикосновенія къ кожѣ и слизистой оболочкѣ, замѣняющей кожу, напр. во рту и носу, а также ощущеніе температуры тѣлъ и, можетъ быть, то специфическое чувство щекота, которое Скалигеръ и Бюффонъ предполагали назвать шестымъ чувствомъ, то осязаніе потеряетъ много своего значенія для психической жизни и снизойдетъ въ одинъ разрядъ съ чувствами обонянія и вкуса, которыя такъ мало вносятъ матеріала въ наши психическія работы.
27. Кромѣ этихъ, все же еще сколько-нибудь опредѣленныхъ и изученныхъ ощущеній, есть еще множество такъ называемыхъ общихъ ощущеній, которыя мы испытываемъ, но причины которыхъ мы очень мало знаемъ, таковы: ощущеніе голода, жажды, тошноты, физической тоски, головокруженія и множество особенныхъ болѣзненныхъ ощущеній. Кажется, по неопредѣлен-
- ↑ Arist. De anima. L. II, Cap. 9. Uebers. von Weisse, 1829. S. 55. «Въ отношеніи всѣхъ чувствъ человѣкъ остается позади многихъ животныхъ; но осязаніе у него гораздо острѣе, чѣмъ у другихъ; потому онъ и умнѣйшее изъ животныхъ».
