шалъ этой работѣ и чтобы, наконецъ, работа эта усложнялась вмѣстѣ съ развитіемъ музыкальной пьесы и, въ то же время, трудность самой работы не увеличивалась. Мы, такъ сказать, вносимъ начало музыкальной пьесы въ ея средину, а начало и средину въ ея конецъ, и вмѣстѣ съ тѣмъ, расширяется работа нашего сознанія. Можетъ быть ни въ чемъ такъ не видно, какъ въ нашихъ музыкальныхъ ощущеніяхъ, до какой степени сознаніе можетъ расширить кругъ своихъ работъ, — одновременныхъ сравненій и различеній, и испытывать множество разнообразныхъ слуховыхъ ощущеній, если только эти ощущенія нигдѣ не сталкиваются между собою и не даютъ непріятныхъ толчковъ обширно работающему сознанію.
13. Окончивъ краткое обозрѣніе устройства и дѣятельности зрительнаго и слухового органа, мы просимъ читателя обратить вниманіе на то обстоятельство, что, при нынѣшней теоріи звука и свѣта, какъ свѣтовыя, такъ и звуковыя явленія всѣ сводятся на движеніе матеріальныхъ молекулей, въ первомъ случаѣ неосязаемаго свѣтового эфира, а во второмъ на движеніе молекулей воздуха и другихъ осязаемыхъ тѣлъ. Слѣдовательно, всякое свѣтовое и всякое звуковое явленіе есть во внѣшней для насъ природѣ только движеніе, и единственно въ насъ, въ нашемъ сознаніи, превращаются эти движенія въ звуки, цвѣта, свѣтъ и тѣнь. Такимъ образомъ мнѣніе философовѣ іонической школы, которые, по свидѣтельству Аристотеля, утверждали, что безъ зрѣнія нѣтъ въ мірѣ ни бѣлаго, ни чернаго»[1], оправдывается новѣйшею физіологіею, пріобрѣтая только другое выраженіе, какое напримѣръ даетъ ему І. Миллеръ, а именно, что «безъ живого уха нѣтъ звуковъ, а безъ живого глаза нѣтъ ни красокъ, ни свѣта, ни тьмы»[2].
14. О дѣятельности органа обонянія физіологія знаетъ очень мало: извѣстно только, что концевые аппараты обонятельнаго нерва, распространяющіеся въ верхней части внутренней оболочки носа, возбуждаются къ дѣятельности газообразными веществами при проходѣ ихъ чрезъ носовую полость. «Возбужденіе происходитъ, повидимому, только въ первую минуту соприкосновенія, потому что ощущеніе подерживается только тогда, если въ насъ входятъ новыя и новыя порціи пахучаго вещества, и ощущеніе бы-
