кассо начал кубизм с „каменных баб“, Лежэ заканчивает его „бабами железными“.
Искусство Лежэ — блестящая иллюстрация того, как новое материальное „бытие“ побеждает субъективное „сознание“. Искусство Лежэ — продукт последней механической войны с ее танками, броненосцами, броневиками, закованными в броню человеками-„троглодитами“. Искусство Лежэ — плод новой индустриализирующейся Франции, вышедшей из войны крупной металлургической державой. Искусство Лежэ — более индустриально, чем эта Франция; он уже больший католик, чем сам папа. Искусство Лежэ — фетишизм машины…
Человек для Лежэ не более как человек-тип, человек-стандарт, человек-маска. „Когда я вижу человечка, я беру от него трубку и шляпу, а ему самому даю щелчок“, — сказал мне художник. И вот на воспроизводимой нами (превосходной!) картине от „человечины“ остались лишь вещи: дамский зонтик и мужской котелок… Но надо отдать справедливость Лежэ — эти вещи сделаны им с настойчивой, почти назойливой убедительностью, со стереоскопической пластичностью и монументальностью. Они не упадут, их не сдвинешь с места ни на один сантиметр, их не повесишь вверх ногами (как это часто делалось с кубистическими полотнами). И рядом с ультра утонченными исканиями других художников Лежэ
