была, в сущности, буря в… стакане воды. Даже послевоенная Германия и Голландия применили принципы кубизма к своей новой общественной архитектуре. Между тем в традиционной и равнодушной к широкому общественному строительству Франции „новый дух“ поощряется главным образом немногими иностранцами и любителями вроде одного швейцарского богача. Жаннере и Корбюзье выстроили ему на окраине Парижа дом — „машину для житья“ — из стекла и железо-бетона. И здесь, среди пуритански голых белых стен — коллекция лучших вещей современных кубистов и пуристов, целый музей абстрактной живописи, нашедшей пристанище в этом монастыре одинокого рафинированного Дориана Грея наших дней. Итальянец Kappa как-то назвал кубизм „комнатной гимнастикой". Он прав: здесь, в этом изолированном доме-дворце, особенно ясно, что кубизм оказался не более как „комнатной гимнастикой“, чем-то вроде шахматной игры — для глаза „утомленного реальностью“ банкира…
Фернанд Лежэ, очень серьезный и большой мастер, наиболее верный кубизму, вкладывает в свое искусство несколько иное содержание.
