Послѣ величественной панорамы звѣзднаго міра, намъ теперь предстоитъ заняться менѣе важными изслѣдованіями, которыя болѣе приближаются къ предметамъ обыкновеннаго изслѣдованія, чѣмъ къ области духовнаго познаванія явленій вселенной. Эти изслѣдованія должны составить переходъ отъ естественно-исторической части нашихъ очерковъ къ части философской, которой мы намѣрены закончить нашъ трудъ; въ то же время эти изслѣдованія позволятъ нѣсколько отдохнуть нашему разуму, утомленному странствованіями по безпредѣльному міровому пространству, и подготовятъ его къ моральнымъ конечнымъ выводамъ нашего ученія.
Здѣсь намъ предстоитъ повторить то, что уже не разъ было высказано о природѣ, о сущности жизни и объ особенностяхъ жизни обитателей другихъ планетъ, но, кромѣ того, мы постараемся изложить и свой взглядъ, основанный на долгихъ, серьезныхъ разсужденіяхъ.
Съ незапамятныхъ временъ передъ философами и мечтателями рисуются загадочныя фигуры людей, живущихъ на другихъ планетахъ; съ незапамятныхъ временъ эти загадки тревожатъ нашъ пытливый разумъ, но у насъ нѣтъ никакихъ данныхъ для ихъ разрѣшенія. Впрочемъ, этотъ вопросъ, при всей своей загадочности, или, быть-можетъ, именно вслѣдствіе своей загадочности, привлекъ къ себѣ вниманіе широкихъ массъ, что обязываетъ насъ заняться имъ здѣсь съ особой тщательностью, и если мы не смѣемъ надѣяться, что намъ удастся рѣшить окончательно, то все-таки наши слова могутъ послужить предупрежденіемъ для поспѣшныхъ людей и удержать ихъ отъ легкомысленныхъ выводовъ.
Та жгучая любознательность, которая развиваетъ въ насъ стремленіе къ рѣшенію таинственныхъ задачъ, та странная симпатія, которая пробуждается въ насъ при одной мысли объ обитателяхъ другихъ планетъ, — всѣ эти чувства были бы дивно вознаграждены, если бы мы получили возможность вступить въ сношенія съ населеніемъ этихъ невѣдомыхъ міровъ. Если бы мы имѣли хоть какое-нибудь основаніе надѣяться, что при помощи усовершенствованныхъ оптическихъ приборовъ, намъ со временемъ удастся ближе наблюдать эти міры, ихъ лѣса и нивы, города, построенные руками невѣдомыхъ намъ людей, ихъ жилища и т. д., то это было бы дивной наградой за усилія наблюдателей и за труды философовъ. Однако при современномъ состояніи нашихъ наукъ, подобная надежда является дѣтской, не осуществимой мечтой и развѣ только наши далекіе потомки когда-нибудь достигнутъ такого совершеннаго научнаго развитія, что имъ удастся хотя сколько-нибудь приподнять таинственную завѣсу, называемую разстояніями.
Ни одного строгаго научнаго тезиса, ни одного провѣреннаго факта мы не найдемъ во всемъ томъ, что до сихъ поръ написано о всевозможныхъ средствахъ, при помощи которыхъ можно было бы вступить въ сношенія съ другими мірами, во всемъ томъ, что въ спекулятивной астрономіи придумано о природѣ обитателей другихъ планетъ. Впрочемъ, это вполнѣ понятно. Всѣ эти предположенія не имѣютъ подъ собой никакой твердой почвы; капризныя экскурсіи фантазіи знаютъ только зыбкую область возможности или, въ крайнемъ случаѣ, вѣроятности, и въ этой области можно строить только сказочные воздушные замки разсыпающіеся при первомъ дуновеніи вѣтерка дѣйствительности. Къ счастью, авторы подобныхъ теорій обыкновенно даютъ имъ совершенно правильную оцѣнку и преподносятъ ихъ публикѣ въ формѣ романовъ, въ которыхъ нѣтъ ничего научнаго, кромѣ основной идеи, послужившей канвой для фантастическихъ вымысловъ.
Знаменитый физикъ Брандесъ высказалъ мысль, что всякое разумное существо, независимо отъ его организаціи, непремѣнно должно обладать нѣкоторыми геометрическими понятіями, такъ какъ послѣднія тѣсно связаны съ познаніемъ окружающей жи-
