Если мы внимательно вглядимся въ духовную жизнь современнаго человѣчества, то мы увидимъ, что человѣкъ утратилъ свою прежнюю вѣру, а съ ней и безмятежный душевный покой, которымъ онъ когда-то наслаждался; что мы живемъ среди борьбы противорѣчивыхъ мыслей, и что обезпокоенное человѣчество ищеть философію, которая создала бы прочную религіозную основу для развитія и осуществленія его надеждъ. Было время, когда мыслящая частъ человѣчества находила опору въ вѣрѣ, когда вѣра ее вполнѣ удовлетворяла. Это время прошло: знойное вѣяніе критики, которое носится надъ человѣчествомъ въ наше время, высушило наши уста, и въ то же время, благодаря ему, изсякъ тотъ живой источникъ вѣры, въ которомъ мы хотя изрѣдка могли утолять жажду, откуда мы могли почерпнуть силу и бодрость въ дни заботь и печали. Постепенно у человѣка отняли все, что прежде служило ему опорой; но что же ему дали взамѣнъ? Ничего, ровно ничего! — Его взоръ устремленъ въ темное, необъятное пространство, гдѣ во мракѣ движутся безформенныя существа, рожденныя сомнѣніемъ, онъ видить передъ собой пустоту, въ которой даже разумъ теряетъ свою хваленую силу, и человѣкъ, обезсиленный сомнѣніями, теряетъ сознаніе и падаетъ въ объятія скептицизма.
Завершено дѣло разрушенія! Прошелъ цѣлый вѣкъ, и что за это время сдѣлали вы, современные философы? Когда Руссо писалъ своего „Эмиля“, онъ слышалъ первые раскаты грома надвигавшейся революціи: д'Аламберъ вычеркнулъ изъ своего лексикона слово „вѣра“; Дидро въ своемъ „Племянникѣ Рамо“ издѣвался надъ искусствомъ и наукой; Вольтеръ (да простится мнѣ это выраженіе) прямо потребовалъ отставки Іисуса Христа; кардиналы[1] сочиняли любовные стихи для своихъ красавицъ; король вышивалъ ковры для своихъ спаленъ… Вотъ
- ↑ Кардиналъ — епископъ католической церкви. Авторъ намекаетъ на страшною распущенность нравовъ, царившую во Франціи во второй половинѣ восемнадцатаго вѣка. Переводч.
