Я пошелъ вечеромъ проститься съ Бржесскими, собиравшимися на другой день рано утромъ до жары уѣхать. Не знаю, по какому случаю я засталъ у нихъ за чаемъ Софью Мих. Золотницкую. Послѣ такого живаго столкновенія всевозможныхъ интересовъ, нашлось, конечно, обильное содержаніе для оживленной бесѣды. Самоваръ давно потухъ, прислугу отпустили спать, а мы вчетверомъ засидѣлись за полночь. Полная ясная луна врывалась бѣлою полосою свѣта въ полусумракъ гостиной, освѣщенной лампою подъ абажуромъ.
— Ну, господа, вы толкуйте и спорьте, сказали наконецъ Бржесскіе, а мы передъ дорогою пойдемъ соснуть.
Съ уходомъ хозяевъ голоса наши стали стихать, не взирая на то, что рѣчи принимали все болѣе для насъ интересное, хотя и неопредѣленное значеніе. Чѣмъ тише мы говорили, тѣмъ казалось мы болѣе понимали другъ друга. Такъ застала насъ заря и восходящее солнце. Проснулись Бржесскіе и вышли пить кофей, а затѣмъ къ крыльцу подъѣхала четверомѣстная вѣнская карета, запряженная шестерикомъ прекрасныхъ соловыхъ лошадей, и мы всѣ дружески разстались.
Когда къ 4 часамъ дня я вернулся изъ штаба на квартиру, къ крыльцу подъѣхалъ на извозчикѣ знакомый мнѣ старичекъ, родной дядя Бржесской, Добровольскій. Онъ постоянно проживалъ въ Петербургѣ, и только въ Елизаветградѣ во время царскаго смотра я познакомился черезъ Бржесскихъ съ этимъ тихимъ и далеко недюжиннымъ человѣкомъ.
Передаю все, мнѣ о немъ извѣстное.
Онъ былъ по природѣ карточный игрокъ и всю жизнь предавался своей страсти. Такъ какъ вдова Добровольская владѣла значительнымъ имѣніемъ, то надо предполагать, деверь ея проигралъ свое имѣніе. Но такъ какъ онъ игралъ съ извѣстною выдержкой, то къ концу жизни наигралъ значительную сумму денегъ.
Оставаясь тихимъ холостякомъ, онъ не измѣнялъ своей скромной жизни, предоставляя съ давнихъ поръ веденіе хозяйства преданной экономкѣ.
Когда онъ явился ко мнѣ, я искренно поблагодарилъ его
