мальной плоскости, тройка самымъ флегматическимъ образомъ остановилась, а мы, подобравъ въ кустахъ сброшенную подушку, безъ всякихъ поломокъ отправились въ Никольское объѣздомъ.
Не взирая на нѣкоторую тѣсноту помѣщенія, мы были приняты семействомъ графа съ давно испытанною нами любезностью и радушіемъ. Съ пріѣзжими хозяевами былъ двухлѣтній сынокъ, требовавшій постояннаго надзора, и дѣвочка у груди. Кромѣ того, у нихъ гостила прелестная сестра хозяйки. Къ пріятнымъ воспоминаніямъ этого посѣщенія у меня присоединяется и непріятное. Я вообще терпѣть не могу кислаго вкуса или запаха, а тутъ, какъ нарочно, Левъ Никол. задавался мыслью о цѣлебности кумыса, и въ просторныхъ сѣняхъ за дверью стояла большая кадка съ этимъ продуктомъ, покрытая рядномъ, и распространяла самый ѣдкій, кислый запахъ. Какъ бы недовольствуясь самобытною кислотою кумыса, Левъ Никол. восторженно объяснялъ простоту его приготовленія, при которомъ въ прокислое кобылье молоко слѣдуетъ только подливать свѣжаго, и неистощимый цѣлебный источникъ готовъ. При этомъ графъ бралъ въ руки торчавшее изъ кадки весло и собственноручно мѣшалъ содержимое, прибавляя: „попробуйте, какъ это хорошо!“ Конечно, распространявшійся нестерпимый запахъ говорилъ гораздо сильнѣе приглашенія.
Когда вечеромъ дѣтей уложили, я по намекамъ дамъ упросилъ графа прочесть что-либо изъ „Войны и міра“. Черезъ двѣ минуты мы уже были унесены въ волшебный міръ поэзіи, и поздно разошлись, унося въ душѣ чудные образы романа.
На другой день мы заранѣе просили графиню поторопить съ обѣдомъ, чтобы не запоздать въ дорогу, которая насъ напугала.
— Ахъ, какъ это будетъ хорошо, сказалъ графъ. — Мы всѣ васъ проводимъ въ большой линейкѣ. Обвеземъ васъ вокругъ фатальнаго лѣса и возвратимся домой съ увѣренностью вашего благополучнаго прибытія въ Новоселки.
Но вотъ обѣдъ кончился, и я попросилъ слугу приказать запрягать.
