Ѣздившій не менѣе насъ въ окрестности Мценска и преимущественно въ красивую каменную усадьбу помянутаго уже нами предводителя В. А. Ш—а, Александръ Никитичъ, подобно намъ, проѣзжалъ половину дороги на своихъ прекрасныхъ лошадяхъ, съ тою разницей, что оставлялъ собственныхъ лошадей у воспѣтаго Тургеневымъ вольнаго ямщика Ѳедота, тогда какъ мы, захвативши изъ дому мѣрку овса, кормили у Ѳедота три часа. Такъ какъ наши выѣзды были по поводу какого нибудъ деревенскаго празднества, то Александръ Никит. не разъ догонялъ насъ у Ѳедота, и, требуя лошадей для себя, видимо раздражался нашей экономіей, говоря: „ну что тебѣ стоитъ заплатить 3 рубля?“
— Стоитъ, отвѣчалъ я, то же, что и тебѣ: взадъ и впередъ 6 рублей, и тратить ихъ на каждую поѣздку я не нахожу для себя возможнымъ.
Пока лошади кормились, мы обыкновенно просили самовара и сливокъ, къ которымъ являлась захваченная нами изъ дому закуска на чистой салфеткѣ и карты для пасьянса. Когда же черезъ три часа поили лошадей и подмазывали коляску, мы съ женою уходили, по существовавшимъ тогда еще по большимъ дорогамъ екатерининскимъ ракитовымъ аллеямъ, впередъ, а коляска нагоняла насъ уже версты за двѣ отъ Ѳедота.
