доступнымъ ему критеріумомъ оказались сильныя и румяныя яблоки, покрывавшія садовыя деревья. Но какъ это были озимыя, то Василію Петровичу приходилось закусывать и тотчасъ же бросать ихъ. Тѣмъ не менѣе сходная цѣна, помнится, 45 р. за десятину, сильно его соблазняла, и онъ не ошибся бы въ разсчетѣ, такъ какъ лѣтъ черезъ 15 имѣніе это было перепродано, помнится, по 140 р. за десятину. Конечно, намѣреніе Василія Петровича, подарить намъ эту землю, было совершенно прозрачно; но поэтому то я и старался всѣми силами его отговаривать отъ этой покупки, такъ что однажды, понявъ въ свою очередь мою щепетильность, онъ съ раздраженіемъ сказалъ: „да я для себя покупаю“.
Проходя сызнова въ настоящее время давно пройденный мною путь жизни, я невольно останавливаюсь на мелочахъ, незначительныхъ для сторонняго читателя, но имѣющихъ для меня роковой смыслъ. Нетрудно понять, что, увлекись Василій Петровичъ Кологривовскимъ селомъ и передай его намъ, мы бы, какъ и позднѣе несостоявшейся покупкой значительнаго имѣнія Николая Сергѣевича Тургенева, — были окончательно привязаны къ Степановкѣ, ибо большія имѣнія не такъ легко при надобности продавать, какъ хорошо устроенное маленькое. Судьба очевидно все время гнала насъ къ югу и не дозволяла совершаться событіямъ, могущимъ преградить наше стремленіе на югъ (Drang nach Süden).
В. П. Боткинъ писалъ:
„Третьяго дня пріѣхалъ я сюда. Съ Катковымъ говорилъ о томъ, посылается ли тебѣ Русск. Вѣст. Когда я сказалъ, что ты не получаешь его, онъ послалъ при мнѣ же справиться въ контору и ужасно разсердился. Между тѣмъ контора отвѣчала, что посылаетъ. Но я стоялъ на томъ, что ты не получаешь. Велѣно навести справки, почему и проч. Оказалось, что Каткова упрекать тутъ не въ чемъ.
„Я еще не рѣшилъ своего выѣзда изъ Москвы. Если удастся выѣхать 7-го, то я заѣду вечеромъ 8-го на перепутьи въ Спасское къ почтеннѣйшему Николаю Николаевичу, хотя и со-
