Будетъ много лучше. Надѣюсь, досвиданья. Наши поклоны Марьѣ Петровнѣ.
„Благодарю васъ, дорогой Аѳанасій Аѳанасьевичъ, что вы меня не забываете; только не сердитесь пожалуйста на меня за то, что я мою желанную поѣздку къ вамъ все еще откладываю. Нельзя сказать, что именно меня до сихъ поръ задерживало, потому что ничего не было замѣтнаго, а все мелочи: нынче гувернеры уѣхали, завтра надо въ Тулу ѣхать, переговорить въ гимназіи объ экзаменахъ, потомъ маленькій нездоровъ, и т. д. Главная причина всетаки — экзамены мальчиковъ. Хоть и ничего не дѣлаешь, а хочется слѣдить. Идутъ они не совсѣмъ хорошо: Сережа по разсѣянности и неумѣлости дѣлаетъ въ письменныхъ экзаменахъ ошибки; а поправить послѣ уже нельзя. Но теперь экзамены уже перевалили за половину, и надѣюсь, что ничто меня не задержитъ. Одна изъ причинъ тоже — это прекрасная весна. Давно я такъ не радовался на міръ Божій, какъ нынѣшній годъ. Стоишь разиня ротъ, любуешься и боишься двинуться, чтобы не пропустить чего. У насъ все слава Богу. Жена поѣхала въ Тулу съ дѣтьми, а я почитаю хорошія книжки и пойду часа на четыре ходить. Пожалуйста вы мною не стѣсняйтесь, извѣщая меня, когда вы что хотите дѣлать. Если бы я пріѣхалъ къ вамъ, васъ не засталъ (чего не можетъ случиться), то мнѣ подѣломъ; въ другой разъ пріѣду. Наши поклоны Марьѣ Петровнѣ.
„Не сердитесь на меня, дорогой Аѳанасій Аѳанасьевичъ, что не писалъ вамъ, не благодарилъ васъ за пріятный день у васъ и не отвѣчалъ на послѣднее письмо ваше. Правда должно быть, что я у васъ былъ не въ духѣ (простите за это), я и теперь все не въ духѣ. Все ломаюсь, мучаюсь, тружусь, исправляюсь, учусь; и думаю, что не такъ ли, какъ Василій Петровичъ покойникъ, доведется и мнѣ заполнить
