Л. Толстой писалъ отъ 11 мая 1870 года:
„Я получилъ ваше письмо, любезный другъ Аѳанасій Аѳанасьевичъ, возвращаясь потный съ работы, съ топоромъ и заступомъ, слѣдовательно за 1000 верстъ отъ всего искусственнаго и въ особенности отъ нашего дѣла. Развернувъ письмо, я первое прочиталъ стихотвореніе, и у меня защипало въ носу; я пришелъ къ женѣ и хотѣлъ прочесть, но не могъ отъ слезъ умиленія. Стихотвореніе — одно изъ тѣхъ рѣдкихъ, въ которыхъ ни слова прибавить, убавить или измѣнить нельзя; оно живое само и прелестно. Оно такъ хорошо, что, мнѣ кажется, это не случайное стихотвореніе, а что это первая струя давно задержаннаго потока. Грустно подумать, что послѣ того впечатлѣнія, которое произвело на меня это стихотвореніе, оно будетъ напечатано на бумагѣ въ какомъ-нибудь Вѣстникѣ, и его будутъ судить С—ны и скажутъ: „А Фетъ все-таки мило пишетъ“.
„Ты нѣжная“… Да и все прелестно. Я не знаю у васъ лучшаго. Прелестно все.
„Съ этой почтой пишу въ Никольское, чтобы послали за кобылой, и радуюсь и благодарю васъ и Петра Аѳанасьевича. О цѣнѣ всетаки вы напишите.
„Я только что отслужилъ недѣлю присяжнымъ, и было очень, очень для меня интересно и поучительно. 15 мая я ѣду въ Харьковъ, a послѣ устрою такъ, чтобы побывать у васъ. Не оставляйте давать о себѣ знать. Передайте пожалуйста наши поклоны съ женою Марьѣ Петровнѣ. Желаю вамъ только посѣщенія Музы. Вы спрашиваете моего мнѣнія о стихотвореніи; но вѣдь я знаю то счастье, которое оно вамъ дало, сознаніемъ того, что оно прекрасно, и что оно вылѣзло таки изъ васъ, что оно — вы. Прощайте досвиданія.
Пріѣхавшій въ Спасское Тургеневъ отъ 8 іюня 1870 года писалъ мнѣ слѣдующее:
«Фетъ, ну что вашъ Шопенгауеръ?
Пріѣзжайте посмотрѣть,
Какъ умѣетъ русскій Bauer
Кушать, пить, плясать и пѣть!
