димъ. Знаю только, что всѣ эти хваленыя особенности нашей жизни нисколько не свойственны исключительно намъ; и что все это можно до послѣдней іоты найти въ настоящемъ или въ прошедшемъ той Европы, отъ которой вы такъ судорожно отпираетесь. Община существуетъ у арабовъ (отчего они и мерли съ голоду, а Кабилы, у которыхъ ея нѣтъ, не мерли). Паръ, круговая порука, — все это было и есть въ Англіи, въ Германіи большей частью было, потому что отмѣнено. Новаго ничего нѣтъ подъ луною, повѣрьте, даже въ Степановкѣ; даже ваши три философскихъ этажа не новы. Предоставьте Толстому открывать, какъ говаривалъ Вас. П. Боткинъ, — Средиземное море.
„А вотъ что вы сказали о своемъ значеніи какъ поэтъ, — правда; и тутъ нѣтъ никакой гордости. Только Кольцова вы напрасно забыли.
„Ну, а теперь, я думаю, можно прекратить наши полемическія препиранія.
„Въ половинѣ апрѣля пущусь въ Русь православную. И тогда-то будетъ подъ ладъ соловьинаго пѣнія стоять гулъ и стонъ спора на берегахъ и въ окрестностяхъ Зуши.
„А до тѣхъ поръ дружески васъ обнимаю и кланяюсь Марьѣ Петровнѣ.
Оглядываясь на наше, можно сказать, пророческое прошлое, невозможно не остановиться на многозначительныхъ словахъ только что приведеннаго письма Тургенева. Не знаешь, чему по истинѣ болѣе удивляться: тому ли безтолковому и безпорядочному, риторическому и софистическому хламу, которымъ щеголяетъ письмо, или тѣмъ дорогимъ и несомнѣннымъ истинамъ, которыя мѣстами таятся въ этомъ хламѣ. Какъ бы защищая науку отъ моихъ нападокъ, Тургеневъ самъ образцомъ науки выставляетъ — 2x2=4 и уголъ паденія равенъ углу отраженія. Но развѣ современная медицина хоть малость подходитъ подъ эту категорію? Почему наугадъ лѣчить бычачьей кровью, гипнотизмомъ, гомеопатіей лучше и наукообразнѣе, чѣмъ змѣиными глазами во времена
