неція 16-го вѣка могла произвести такого архитектора вмѣстѣ съ своимъ Тиціаномъ и Веронезомъ.
„Первые христіане старались истреблять храмы и изображенія языческихъ божествъ, и потомъ эти же самые христіане черезъ 1400 лѣтъ пришли почти къ обожанію этихъ же языческихъ произведеній. Вотъ вамъ и историческій прогрессъ! Но существуютъ и будутъ писаться различныя философіи исторіи, чтобы по силамъ давать всему разгадку и выводить необходимость всего этого. Въ сущности же никто не можетъ освѣтить эту бездонную бездну человѣческаго мрака.
„Здорова ли Степановка? Не смотря на полноту и роскошь ощущеній, которыя я испытываю здѣсь, я всетаки съ какой-то теплою и тихою радостью думаю о моемъ скоромъ возвратѣ въ Степановку. Во второй половинѣ мая я надѣюсь быть уже въ Парижѣ и, посѣтивши Баденъ, повидаюсь съ Тургеневымъ, а тамъ и въ Россію. Но я надѣюсь еще получить отъ васъ письма въ Парижѣ.
„Милые друзья, вчера была недѣля, какъ я въ Парижѣ. нужно было заказать бѣлье, платье и проч., и я могу выѣхать отсюда 24-го утромъ въ Баденъ, навѣстить Тургенева, гдѣ пробуду только одинъ день. При такой поспѣшности, въ какой я теперь нахожусь, и не слѣдовало бы заѣзжать, но какъ же не навѣстить пріятеля! Здѣсь стоятъ такіе невыносимые жары, что я совсѣмъ ослабѣлъ, да къ этому еще хлопоты, — и безъ слуги, просто выбился изъ силъ. А все спѣшу для того, чтобы пораньше пріѣхать въ Степановку. А сколько хлопотъ мнѣ предстоитъ въ Петербургѣ! Пріисканіе и наемъ квартиры, заказъ мебели и проч. Не знаю, какъ я со всѣмъ этимъ справлюсь. Авось все это я успѣю сдѣлать въ недѣлю, и тотчасъ въ Москву, гдѣ пробуду дня три. Но я буду еще писать изъ Петербурга. Прощайте.
