но мнѣ ее возвратили съ объясненіемъ: туда де не принимаютъ. Какъ это умно! Мы остаемся въ Одессѣ одну недѣлю и вначалѣ марта будемъ ожидать васъ въ Красный Рогъ. До того я или васъ увижу, или къ вамъ напишу. Везу мою жену въ Одессу отъ безсонницы. Обнимаю васъ, жена вамъ дружески кланяется и ждетъ васъ.
Отъ 18 марта 69 года:
„Любезный, давно любезный Аѳанасій Аѳанасьевичъ, не стану оправдываться въ томъ, что доселѣ не отвѣчалъ на ваше любезное письмо, сопровождавшее вашу карточку, потому не стану оправдываться, что нѣтъ у меня оправданій. Спасибо вамъ и за все, и за то, что вамъ съ нами хорошо и просто. Покажите же это на дѣлѣ и пріѣзжайте въ Красный Рогъ. Дорога не сложная: Орелъ, Брянскъ, Выгоничи, Красный Рогъ. A здѣсь весною очень, очень хорошо и глухарей будетъ довольно и вальдшнеповъ. Пожалуйста не отмѣняйте вашего добраго намѣренія. Мы васъ любили за глаза, а въ глаза еще болѣе полюбили. Скажу вамъ еще подъ секретомъ, что здѣсь въ лѣсу весною образуются такія красивыя озера, какихъ я нигдѣ не видалъ. Позвольте васъ обнять дружески, именно, какъ стариннаго знакомаго, и ожидать васъ съ распростертыми объятіями. Жена и мы всѣ сердечно вамъ кланяемся.
Красный Рогъ.
18 марта, день смерти Іоанна Грознаго.
Отъ 12 мая 69 г. онъ писалъ:
„Ждемъ васъ къ 8 іюля, милый и дорогой Аѳанасій Aѳaнасьевичъ, ждемъ васъ unguibus et rostro! Unguibus — чтобы васъ обнять, rostro — чтобы расцѣловать. Говорю, по крайней мѣрѣ, за себя. Когда вы пріѣдете, erit bibendum et pede libero pulsanda tellus! Я останусь не только до 8 іюля, но до половины или конца іюля. Выводки у насъ будутъ не только
