В. П. Боткинъ писалъ:
„Каждые два дня ходилъ я на почту въ Баденѣ спрашивать, — нѣтъ ли письма, — и каждый разъ получалъ въ отвѣтъ, что нѣтъ. Отчего такое продолжительное молчаніе? Вы скажете, — да почему я самъ не писалъ? Да я и самъ не знаю, почему, — хотя вы никогда не выходили у меня изъ памяти. Теперь авось хоть въ отвѣтъ получу я отъ васъ вѣсточку. Въ Баденѣ я прожилъ около двухъ мѣсяцевъ, потомъ десять дней въ Парижѣ, посмотрѣлъ выставку, и два дня какъ нахожусь въ Діеппѣ, который такъ напоминаетъ мнѣ васъ. Въ Трувиль я не поѣхалъ, потому что тамъ такая разнокалиберная толпа и такая толкотня, и такое зловоніе въ этомъ грязномъ городишкѣ, — поэтому я разсудилъ отправиться въ Діеппъ. Діеппъ теперь далеко не то, что былъ при васъ; Трувиль оттянулъ отъ него всѣхъ модныхъ посѣтителей; это стало теперь тихое, степенное, семейное мѣсто, правда, очень, скучное, — но это послѣднее обстоятельство для меня гораздо сноснѣе, нежели толкотня и суетливость. Началъ брать теплыя морскія ванны, а погода здѣсь стоитъ суровая.
