сельскаго старосту запиской о высылкѣ поименованныхъ крестьянъ на работу, или же ко мнѣ на разбирательство. Понятно, что въ горячую пору крестьяне предпочитали идти на работу, чѣмъ протаскаться въ дорогой день на судъ. Крестьяне, очевидно, не знали, что, за неявкой ихъ на судъ, послѣдовало бы заочное рѣшеніе о взысканіи съ нихъ неустойки, которой никогда никто бы не получилъ. Все это при долговременной практикѣ я зналъ, какъ говорится, наизусть, когда мнѣ пришлось выслушивать витіеватое краснорѣчіе Чуба. Разсчетъ Чуба быль очень простъ: чѣмъ въ большей суммѣ получитъ онъ исполнительный листъ въ пользу своего довѣрителя, — тѣмъ больше будетъ его гонораръ; а потому краснорѣчію его не было конца при выставленіи всевозможныхъ убытковъ, причиненныхъ крестьянами Титу Титычу.
Объявивъ вопросъ исчерпаннымъ и засѣданіе на полчаса прерваннымъ, я ушелъ за уголъ флигеля въ аллею, освѣжиться отъ комнатной духоты, и велѣлъ попросить къ себѣ адвоката. Закуривая папироску, я предложилъ ему другую.
— Вы прекрасно, сказалъ я, какъ адвокатъ, вели дѣло вашего довѣрителя. Все, сказанное вами, дѣлаетъ честь вашему знанію и искусству; но мы съ вами не въ камерѣ, а глазъ на глазъ, и, конечно, вы согласитесь, что ваша рѣчь не стоитъ выѣденнаго яйца.
— Это совершенно справедливо, отвѣчалъ Чубъ.
— Если вы дѣйствительно желаете пользы вашему довѣрителю, то оставимъ въ сторонѣ всѣ ваши сотенныя неустойки, и я постараюсь сбить крестьянъ, не желающихъ, какъ вы видѣли, слышать ни о какомъ соглашеніи, — на то, чтобы они неотработанное въ этомъ году отработали въ будущемъ. А за неустойку свезли бы въ гумно вашего довѣрителя всѣ овсяныя копны съ его полей.
— Помилуйте! это невозможно.
— Какъ хотите. При несогласіи вашемъ на эту мировую, вамъ придется переносить дѣло на съѣздъ, а тутъ въ два дня овесъ будетъ свезенъ, и всетаки мужикамъ будетъ острастка.
