Въ одно истинно прекрасное утро, котораго свѣжее дыханіе приносилось съ равнины моря въ растворенное окошечко моей бесѣдки, Василій Павловичъ вошелъ ко мнѣ съ небольшимъ конвертомъ въ рукахъ.
— Какая странная бумага, сказалъ онъ, присаживаясь противъ меня на своей кроватѣ. — Вотъ что пишетъ карандашемъ старшій адъютантъ начальника дивизіи: „По приказанію его превосходительства имѣю честь покорнѣйше просить ваше высокоблагородіе приказать стоящій на рейдѣ близь гавани Балтійскаго Порта финляндскій корабль, снявъ съ онаго мачты, реи и прочія принадлежности, потопить и объ исполненіи сего донести его превосходительству господину начальнику дивизіи“. — Что вы на это скажете?
— Я могу только по этому случаю вложить въ уста перстъ изумленія. Радуюсь, что кавалерійскому дивизіонному штабу знакомы такія слова, какъ реи, но не знаю, какъ мы будемъ убирать корабельныя принадлежности, о которыхъ не имѣемъ ни малѣйшаго понятія, равно какъ и о процессѣ, какимъ потопляютъ корабли. Признаюсь, что я менѣе всего приготов-
