жалъ къ нимъ передъ самымъ обѣдомъ. Хозяйка ни за что не отпускала меня безъ обѣда. Тотчасъ послѣ обѣда подошли два-три молодыхъ человѣка, и завязалась веселая бесѣда. Какъ я ни посматривалъ на часы, чтобы поспѣть къ послѣднему царскосельскому поѣзду навстрѣчу полку, меня уговорили, убѣждая, что я поспѣю и на другой день съ семичасовымъ поѣздомъ.
«Ахъ, обмануть того не трудно,
Кто самъ обманываться радъ».
Отъ волненія изъ-за своей неисправности, я не могъ затѣмъ заснуть во всю ночь и къ семи часамъ былъ уже съ небольшимъ чемоданомъ въ царскосельскомъ вагонѣ. Вдругъ послѣ втораго звонка слышу вокругъ себя голоса: „какъ-же, въ семь часовъ былъ смотръ. Его Высочество смотрѣлъ уланъ, которые прошли въ Красное Село“.
— Да такъ ли?
— Помилуйте, мой знакомый сейчасъ оттуда, и при немъ уланы проходили.
Въ отчаяніи хватаю свой чемоданъ, бѣгу на площадь и сажусь на перваго парнаго извощика.
Черезъ два часа я уже былъ въ Красномъ Селѣ на общей нашей съ М—ымъ квартирѣ, гдѣ слуга сказалъ мнѣ, что М—ъ у Щ—ихъ. Я бросился туда.
— Какъ же это вы, Аѳанасій Аѳанасьевичъ, запоздали? Генералъ крайне недоволенъ, послышалось со всѣхъ сторонъ, — вашу лошадь провели за полкомъ. Неловко, очень неловко.
— Ловко ли, неловко ли, отвѣчалъ я, надо явиться къ генералу.
— Да, да, ступайте поскорѣе! Дѣлать нечего.
Когда я сталъ подходить къ денежному ящику, подъ охраною часоваго, то увидалъ шедшаго мнѣ навстрѣчу командира полка.
— Что это у васъ тамъ такое? еще издали воскликнулъ генералъ.
Я, насколько было возможно, оглядѣлъ себя и нашелъ все въ порядкѣ.
— Что это у васъ тамъ такое? повторилъ онъ.
