черезъ Ахенбаха, и я считаю себя не вправѣ пускаться въ разсужденія.
Со словомъ „какъ хотите“, служащій былъ снова отправленъ къ Ахенбаху.
Не успѣли мы еще выпить послѣобѣденнаго кофею, какъ тотъ же конторскій мальчикъ вошелъ со смущеннымъ лицомъ и телеграммой въ рукахъ. „Изъ Петербургской конторы телеграфируютъ, сказалъ онъ, что государственный банкъ прекратилъ размѣнъ кредитныхъ билетовъ на золото, и нашъ курсъ въ ту же минуту упалъ на десять процентовъ, сообразно съ чѣмъ и Ахенбахъ готовъ сдѣлать переводъ на Парижъ.
— Стало быть, воскликнулъ я, — Тургеневъ нежданно потеряетъ триста пятьдесятъ рублей?
— Конечно, отвѣчалъ Боткинъ, — подобно всѣмъ, переводящимъ деньги заграницу, и подобно намъ, теряющимъ отъ перевода на Лондонъ шестьдесятъ тысячъ.
Весь этотъ разговоръ былъ мною съ точностью переданъ въ письмѣ Тургеневу. Но это не мѣшало послѣднему жаловаться Василію Петровичу и Анненкову на мое поэтическое легкомысліе, которое, какъ видно, и было мгновенной причиной паденія курса.
Дѣло мое и на этотъ разъ не попало къ докладу.
Еслибы не рядъ писемъ по годамъ и подъ числами, я бы, конечно, при извѣстномъ однообразіи быта, не въ состояніи былъ бы съ достаточной ясностью распутать нить жизни за какихъ либо тридцать лѣтъ. Но и возстановляя при помощи писемъ несомнѣнныя событія, я иногда не въ состояніи уяснить себѣ побудительныхъ причинъ извѣстныхъ дѣйствій, хотя съ моей точки зрѣнія побужденія эти гораздо важнѣе самыхъ событій. Такъ было время, когда, не взирая на крайне ограниченныя средства, я нерѣдко ѣздилъ изъ Москвы въ Петербургъ за полученіемъ денегъ изъ редакцій. Но мы видѣли, что оскудѣніе этого источника было причиной бѣгства въ Степановку. Затѣмъ мнѣ пришлось ѣздить въ Петербургъ послѣ перехода туда Тимскаго дѣла въ консультацію при министерствѣ юстиціи. Но зачѣмъ, при ограниченныхъ средствахъ, я не разъ ѣздилъ въ Петербургъ до перехода туда
