веденныхъ имъ въ качествѣ почетнаго опекуна въ Екатерининскомъ институтѣ. „Спрашиваю у начальницы, какъ идутъ у дѣвицъ рукодѣлья?“ — Меня приводятъ въ залу, установленную пяльцами. Я говорю: „прикажите пожалуйста убрать всѣ эти пяльцы: желающія вышивать могутъ исполнять это на рукахъ; а главное пріучайте ихъ къ шитью бѣлья. Умѣютъ ли, напримѣръ, онѣ кроить и шить женскія и мужскія сорочки?“ При послѣднемъ словѣ я вижу явное недоумѣніе на лицѣ начальницы. Но не обращая на это вниманія, я спрашиваю: „умѣютъ ли онѣ кроить и шить мужскіе кальсоны?“ — „Ахъ!“ вырвалось изъ груди начальницы. — „Да, да, кальсоны, продолжаю я; мы должны понимать, кого мы готовимъ. Я не говорю о томъ, что каждая дѣвушка мечтаетъ о будущемъ мужѣ; но у большинства уже въ настоящую пору есть небогатый отецъ, дядя, братъ, которые нуждаются въ опытной рукѣ молодой хозяйки. A умѣютъ ли онѣ готовить кушанье?“ спрашиваю я и вижу, что вопросъ мой озадачиваешь начальницу не менѣе прежняго.
— Позвольте, ваше превосходительство, моимъ дамамъ показать институткамъ примѣръ. Послѣ завтра онѣ пріѣдутъ готовить въ вашей кухнѣ, пригласивъ на помощь нѣсколькихъ институтокъ.
„Передавъ все это княгинѣ, я попросилъ ее, взявъ съ собою двухъ племянницъ: княжну О... и графиню К..., заѣхать въ Охотный Рядъ и, запасшись всѣмъ нужнымъ, отправиться въ институтъ. Тамъ мои барыни засучили рукава, надѣли фартуки и стали чистить овощи и приготовлять мясо, къ общей радости участвовавшихъ въ стряпнѣ институтокъ“.
Полный энергіи и разнообразнѣйшихъ жизненныхъ интересовъ, князь въ этотъ вечеръ былъ особенно любезенъ и разговорчивъ. Будучи прирожденнымъ и ученымъ музыкантомъ, онъ никогда не разставался съ небольшимъ церковнымъ органомъ, на которомъ игралъ въ совершенствѣ. „Я могу, говорилъ онъ, припомнить своихъ первыхъ учителей грамотѣ; но кто обучилъ меня нотамъ — положительно не знаю. Съ тѣхъ поръ какъ я себя помню, я уже читалъ ноты; а съ тѣхъ поръ, что я познакомился съ вашими стихами, я не могу простить вамъ прекраснаго стихотворенія на лодкѣ со
