Когда Поляки рѣзали русскихъ солдатъ, здѣшніе журналы молчали объ этомъ, а теперь кричатъ о жестокости ихъ. Вообще, братъ, я послѣднее время почувствовалъ презрѣніе къ газетамъ. Всего менѣе думаютъ онѣ о правдѣ и справедливости фактовъ; притомъ же польская эмиграція здѣсь въѣлась во всѣ журналы, такъ что общее мнѣніе здѣсь совершенно находится подъ польскимъ вліяніемъ. Можешь судить, какъ пріятно въ такое время быть принуждену жить въ Парижѣ. При такихъ смутныхъ событіяхъ я думаю лучше провести лѣто въ Степановкѣ, чѣмъ ѣхать въ Карлсбадъ. Лишь бы благополучно добраться до Петербурга. Надѣюсь, что въ Степановкѣ все обстоитъ благополучно. Ахъ, милые друзья, скоро ли дождусь я той, минуты, когда обниму васъ на душистой, степной почвѣ, при веселомъ шелестѣ вашихъ молодыхъ березокъ? Московскія Вѣдомости наконецъ получаю, но онѣ какъ-то вялы и безцвѣтны, хуже прежней Лѣтописи. Пришлите слова два о себѣ.
Отъ 16 марта 1863 года онъ же:
„Получилъ ваше письмо изъ Степановки, за которое чувствительно благодарствую и радуюсь, что, вы нашли все въ порядкѣ. Теперь Степановка вѣроятно приняла видъ настоящей, дѣловой и хозяйственной фермы. Воображаю, какъ это должно радовать твое сердце! И потомъ какъ отрадно послѣ городскаго скитанія чувствовать себя въ своемъ гнѣздѣ и придти въ сознаніе самого себя. Вѣдь истинное развлеченіе находишь ты только въ самомъ себѣ, въ рессурсахъ собственной души.
„Совершенно сочувствую твоему стремленію вступить снова въ полкъ, при извѣстіи о Польскомъ возстаніи. Повѣришь ли, я съ тѣхъ поръ нахожусь въ постоянной тревогѣ. Не говоря уже о томъ, что здѣсь политическій горизонтъ очень мраченъ, но само возстаніе такъ задумано, организовано и проникнуто такимъ фанатизмомъ, что мнѣ кажется невозможно скоро подавить его. Въ Европѣ общественное мнѣніе рѣшительно на сторонѣ Поляковъ, не разбирая того, что претензіи и требованія Поляковъ очевидно имѣютъ цѣлью не только
