Тургеневъ писалъ изъ Содена отъ 29 іюня 1860:
„Сегодня Петровъ день, любезнѣйшій Аѳан. Аѳан., Петровъ день и я не на охотѣ! Воображаю себѣ васъ съ Борисовымъ, съ Аѳанасіемъ, со Снобомъ, Весной и Дон-даномъ на охотѣ въ Полѣсьѣ... Вотъ поднимается чернышъ изъ куста — трахъ! закувыркается о-земь краснобровый... или удираетъ вдаль къ синѣющему лѣсу, рѣзко дробя крылами, и глядитъ ему вслѣдъ и стрѣлокъ, и собака... не упадетъ ли, не свихнется ли... Нѣтъ, чешетъ, разбойникъ, все далѣе и далѣе, закатился за лѣсъ, — прощай! А я сижу здѣсь въ Соденѣ, пью воду и только вздыхаю! Впрочемъ, я сегодня ходилъ по здѣшнимъ полямъ, пробовалъ собаку: оказалась тяжелымъ пиль-авансомъ; завтра хотѣли привести другую: говорятъ, та гораздо лучше; — посмотримъ; но сердце чуетъ, что не замѣню я ни Діанки, ни Бубульки. — Вы просто золотой человѣкъ на письма: нельзя“...
Куртавнель 9 іюля.
.... „Письмо это оборвалось какъ нитка, какъ слишкомъ высоко взятая нота, какъ нѣкоторыя изъ комедій Островскаго, но я не переставалъ думать о васъ. Вопервыхъ, я получилъ два милыя письма отъ васъ; вовторыхъ, я съѣздилъ въ Дармштадтъ, познакомился съ милѣйшимъ германцемъ Бауромъ, который сохраняетъ самое дружелюбное воспоминаніе о васъ, и который помогъ мнѣ достать хорошую собаку, за которую я и заплатилъ недорого, и „за все, за все тебя благодарю я“. Собаку эту зовутъ Фламбо, она черная какъ уголь, помѣсь англійской съ нѣмецкою породой. Послѣ Петрова дня я провелъ еще недѣлю въ Соденѣ, съ радостью узналъ о пріѣздѣ Марьи Николаевны и Льва Николаевича въ Соденъ, но дождаться ихъ не могъ, и вотъ теперь нахожусь въ Куртавнелѣ, въ той самой комнатѣ, гдѣ мы такъ неистово спорили, гдѣ опять передъ окномъ разстилается водное пространство, покрытое зеленою плѣсенью. Я здѣсь останусь дней восемь и потомъ отправлюсь на островъ Уайтъ, гдѣ пробуду до конца августа. Вы однако пишите мнѣ въ Парижъ. Толстому Николаю не слишкомъ помогъ Соденъ; къ сожалѣнію, онъ поздно спохватился, и болѣзнь его сдѣлала такіе шаги, что уже едва ли возможно поправить дѣло. Я отъ души полюбилъ его, и очень мнѣ его жалко. Пожалуйста, напишите мнѣ подробности
