— A вѣдь Ѳедюшка очки-то нашелъ, крикнулъ я.
И дѣйствительно, вошедшій въ переднюю мальчикъ держалъ въ рукахъ невредимыя очки.
— Какъ ты ихъ нашелъ?
— Да какъ мнѣ Петръ Аѳан. показали, такъ я и сбѣжалъ подъ гору; а оттуда тѣмъ же слѣдомъ и пошелъ въ гору, да все смотрю вокругъ себя; глядь, а они на кустѣ на вѣткѣ и сверкаютъ.
Наступалъ сѣнокосъ, и братъ уѣхалъ въ свою Грайворонку.
Однажды, когда мы только что вернулись отъ рѣки, до которой доходили по березовой аллеѣ, у крыльца раздался грохотъ подъѣхавшаго экипажа.
— Кого это Богъ даетъ? сказалъ Ив. Петровичъ.
Полюбопытствовалъ и я — и увидалъ вылѣзшую изъ тарантаса плечистую, рослую фигуру въ сѣрой широкополой шляпѣ.
— Вонъ онъ! Вонъ онъ! воскликнулъ Тургеневъ, съ лицомъ совершено почернѣвшимъ отъ пыли.
— Вотъ они гдѣ! восклицалъ онъ, когда мы всѣ четверо вышли къ нему навстрѣчу на крыльцо.
— Идите вонъ на то крыльцо, въ уборную Ивана Петровича умыться и почиститься отъ пыли.
Черезъ полчаса Тургеневъ сидѣлъ уже въ гостиной и говорилъ о совершенномъ переустройствѣ своей жизни въ Спасскомъ, со времени послѣдняго моего тамъ появленія. Онъ самъ въ первый разъ пріѣхалъ въ Новоселки и познакомился съ Ив. Петровичемъ, съ женою котораго былъ уже давно знакомъ. Онъ говорилъ, что во главѣ всего его хозяйства стоитъ теперь 65-и лѣтній дядя его Николай Николаевичъ, кавалергардскій корнетъ 1814 г., проживающій въ настоящее время въ Спасскомъ съ молодою женою и свояченицей. Онъ разсказывалъ, какъ дядя его, человѣкъ стараго покроя, никакъ не могъ въ прошломъ году помириться съ шутовскими продѣлками Дружинина, Боткина, Григоровича, Колбасина и самого Ивана Сергеевича, сочинившихъ и поставившихъ на домашнюю сцену смѣхотворную пьесу, оканчивающуюся смертью всѣхъ дѣйствующихъ лицъ, тутъ же падающихъ на полъ.
— Мы сами слышали, говорилъ Ив. Серг., какъ дядя, ша-
