вовъ. Такъ они написаны, столько въ нихъ разлито наивнѣйшей граціи и самой поэтической, христіанской идеальности, столько чистѣйшей прелести въ лицѣ Мадонны, столько внутренней поэзіи въ этомъ простодушномъ умиленіи милаго, простаго, беззавѣтно любящаго лица — я не могъ отвести глазъ отъ фреска и смотрѣлъ, все смотрѣлъ на него, хотя глаза смутно видѣли отъ проступившей въ нихъ слезы. Въ этомъ же городкѣ, но въ другой церкви есть запрестольный большой образъ, тоже Пинтурикіо — Мадонна съ Младенцемъ на тронѣ и по сторонамъ молящіеся на нихъ святые. Обожаніе Мадонны было въ Италіи, и именно въ этой части Италіи, какимъ то особеннымъ исключительнымъ религіознымъ чувствомъ, и вовсе не вслѣдствіе догмы, а въ силу какого-то идеала высочайшей женственности, который зародился въ художественной натурѣ этого горнаго племени. Извѣстно, что Рафаэль, который весь вышелъ изъ Умбрійской школы, съ самаго младенчества имѣлъ особенную набожность къ Мадоннѣ. Эта набожность, горѣвшая въ душѣ величайшаго художника, и создала тѣ идеалы, на которые даже теперь невозможно смотрѣть безъ умиленія. Вотъ оно, das ewig Weibliche, которымъ заключилъ Гёте свое воззрѣніе на міръ.
„25 мая поѣду въ Лондонъ. Такъ какъ я Англію очень мало знаю и вовсе не знаю ея художественныхъ собраній, то предполагаю остаться въ ней мѣсяца два. Потомъ стану брать морскія ванны, вѣроятно въ Остенде — и послѣ нихъ въ Москву. — Ахъ, забылъ главное: здѣсь увидѣлся съ милѣйшимъ Ап. Григорьевымъ, котораго нашелъ свѣжимъ и бодрымъ и страстно полюбившимъ живопись — и видѣлся съ нимъ часто. Онъ что-то написалъ и сбирается мнѣ прочесть. Тургеневъ уже уѣхалъ отсюда черезъ Венецію въ Вѣну, а потомъ кажется на нѣсколько дней въ Парижъ, на свадьбу кн. Орлова. Ася далеко не всѣмъ нравится. Мнѣ кажется, что лицо Аси не удалось — и вообще вещь имѣетъ прозаически придуманный видъ. О прочихъ лицахъ нечего и говорить. Какъ лирикъ, Тургеневъ хорошо можетъ выражать только пережитое имъ; во всемъ остальномъ выступаютъ наружу одни поэтическія намѣренія и подробности“. В. Боткинъ.
Однажды, когда мы послѣ завтрака въ 12 час. взошли съ
