По каменнымъ ступенямъ низенькой лѣстницы главнаго входа мы вошли въ высокій, свѣтлый корридоръ, выходившій въ пріемную комнату. Здѣсь встрѣтила меня женщина среднихъ лѣтъ, но кто она — хозяйка ли дома, родственница, или знакомая хозяевъ? — я не имѣлъ ни малѣйшаго понятія. Отрекомендовавшись, я намекнулъ на желаніе видѣть Тургенева.
— Неугодно ли пожаловать въ гостиную, пока вамъ приготовятъ комнату? Сестра еще не выходила, а братъ и Тургеневъ на охотѣ.
Ну, слава Богу! по крайней мѣрѣ знаю, съ кѣмъ говорю. Въ высокой и просторной, во всю глубину дома проходящей угольной гостиной въ два свѣта, столъ посрединѣ, противъ камина — круглый столъ, обставленный диванчиками, кушетками и креслами. Въ окна, противуположныя главному фасаду, смотрѣли клены, каштаны и тополи парка. Въ простѣнкѣ тѣхъ же оконъ стоялъ рояль, а у стѣны, противоположной камину, на диванѣ, передъ которымъ была разложена медвѣжья шкура, сидѣли молодыя дѣвушки, вѣроятно, дѣти хозяевъ. Я помѣстился на кушеткѣ у круглаго стола и завязалъ одинъ изъ спасительныхъ разговоровъ, впродолженіе которыхъ мучитъ одна забота: какъ бы его хилой нитки хватило на возможно долгое время.
— Теперь ваша комната готова, сказала дама, взглянувъ на вошедшаго слугу, — и если вамъ угодно отдохнуть или устроиться съ дороги, дѣлайте, какъ найдете удобнымъ.
Я поклонился и пошелъ за слугою по знакомому корридору. Поднявшись по широкой лѣстницѣ во второй этажъ, мы снова очутились въ длинномъ корридорѣ съ дверями направо и налѣво. Въ концѣ, направо у двери, лакей остановился и отворилъ ее.
— Вотъ ваша комната. Не прикажете ли горячей воды? Мадамъ приказала спросить, неугодно ли вамъ завтракать. Здѣсь завтракаютъ въ 12 часовъ, время прошло, а до обѣда еще четыре часа.
Я отказался, и лакей вышелъ. Взятую съ собой на всякій случай книгу читать не хотѣлось; дай хоть разсмотрю, гдѣ я. Въ окно виднѣлся тотъ же паркъ, который я мелькомъ замѣтилъ изъ гостиной. Внизу, у самой стѣны, свѣтился глу-
