органовъ. Весною вамъ необходимо бросить все и бѣжать въ Карлсбадъ. Я самъ туда поѣду, и мы тамъ можемъ встрѣтиться. А пока вотъ вамъ пилюли.
Я ушелъ отъ доктора въ твердой рѣшимости буквально послѣдовать его совѣту; но до времени былъ радъ вернуться къ обычному теченію жизни.
Помню, какъ нарочно, и въ этомъ году 22-го февраля, въ день моихъ именинъ, была такая же мятель, какъ и въ предшествующемъ году. И на этотъ разъ мы съ Василіемъ Павловичемъ никого не ждали къ именинному пирогу. Но въ первомъ часу, какъ и въ прошломъ году, послышался звонъ колокольчика, и въ снѣжной пыли показалась почтовая тройка, a затѣмъ въ комнату вошли засыпанные снѣгомъ Н. Ѳ. Щ—ій и Кр. А. Панаевъ.
Когда деньщики сняли съ пріѣзжихъ шубы, я, конечно, бросился обнимать милыхъ гостей, но Щ—ій съ самымъ серьезнымъ видомъ сдѣлалъ рукою сдерживающій жестъ по направленію къ Панаеву, проговоривъ:
— Кронидъ Александровичъ, стихи!
Тогда послѣдній, приподымая оказавшійся въ рукѣ у него прекрасный граненый стаканъ и отступя на шагъ, торжественно произнесъ:
«Въ день именинъ твоихъ прими стаканчикъ, Фетъ!
Пей нектаръ изъ него, любезнѣйшій поэтъ!»
— А вотъ и курильница для ѳиміама, прибавилъ Щ—ій, подавая мнѣ пепельницу. Былъ мартъ мѣсяцъ. Стоило обождать двѣ-три недѣли, и мы могли бы пуститься въ обратный путь къ новгородскимъ поселеніямъ безъ тѣхъ бѣдствій, которыя въ военное время составляютъ подвиги и потому переносятся безропотно. Но не такъ было рѣшено въ сухихъ и теплыхъ аппартаментахъ Главнаго Штаба. Намъ былъ высланъ маршрутъ и назначенъ день выступленія. Ночлегъ перваго перехода пришелся для нашего эскадрона у знакомаго уже намъ гостепріимнаго Берга. Долго вечеромъ пришлось намъ поджидать нашей офицерской фуры, которой по разсчету времени давно слѣдовало быть на мѣстѣ. Часовъ въ десять любезный хозяинъ
