собной вызвать многостороннія наблюденія и чувства, его поражаетъ случайный и какъ бы механическій безпорядокъ.
Вовторыхъ, если минута встрѣчи войсками императора представляетъ картину въ настоящемъ, то фотографическій ея снимокъ есть та же картина въ прошедшемъ. Не вправѣ ли мы сказать, что подробности, которыя легко ускользаютъ въ живомъ калейдоcкопѣ жизни, ярче бросаются въ глаза, перейдя въ минувшее, въ видѣ неизмѣннаго снимка съ дѣйствительности.
Озирая привычно проницательнымъ окомъ живую картину парада, государь не замѣтилъ неисправности, мгновенно бросившейся ему въ глаза на фотографіи.
Я увѣренъ, что въ моихъ воспоминаніяхъ, какъ и во всякой другой вещи, каждый будетъ видѣть то, что покажется ему наиболѣе характернымъ.
При первомъ ихъ появленіи, кругомъ меня раздались вопросы, — не будутъ ли они послѣдовательнымъ раскрытіемъ тайниковъ, изъ которыхъ появлялись мои стихотворенія? Подобными надеждами затрогивался вопросъ, бывшій въ свое время причиною столькихъ споровъ моихъ съ Тургеневымъ и окончательно рѣшенный мною для себя въ томъ же смыслѣ, въ какомъ Лермонтовъ говоритъ:
«А въ томъ, что какъ то чудно
Лежитъ въ сердечной глубинѣ,—
Высказываться трудно».
Если не таково побужденіе, заставившее меня на 67-мъ году оглядываться на прошлую жизнь, то нельзя ли поискать другихъ, болѣе существенныхъ. На одно изъ нихъ указываетъ Марціалъ:
«Примъ Антоній, блаженъ на вѣку своемъ безмятежномъ,
Прошлыхъ пятнадцать уже Олимпіадъ[1] сосчиталъ.
И на минувшіе дни озираясь и мирные годы,
Леты недальней уже онъ не пугается водъ.
- ↑ Пятнадцать Олимпіадъ—65 лѣтъ.
