чества, мы пытались представить событія въ иномъ видѣ, отличномъ, даже противоположномъ идеѣ современниковъ: мы захотѣли быть умнѣе своихъ дѣдовъ и прадѣдовъ, доказывая, что они ошибались на каждомъ шагу, и результатомъ нашихъ высшихъ взглядовъ было: во 1, то, что мы не пощадили даже своихъ драгоцѣнныхъ лѣтописей, которымъ Русскіе вѣрили съ такимъ дѣтскимъ простосердечіемъ, которыя берегли они, какъ завѣтъ праотцовъ, вмѣстѣ съ книгами душеспасительными, находя въ нихъ нерѣдко отраду въ своихъ злосчастіяхъ; во 2, мы открыли, что Монголы вовсе не были лютымъ бичемъ, посланнымъ небесами, какъ думали наши предки, страдая подъ ярмомъ Татарскимъ, что нашествіе ихъ замѣнило для Русской земли крестовые походы, что они даже спасли ее отъ какихъ-то страшныхъ Литовцевъ, которые безъ нихъ завоевали бы всю Русскую землю. Въ слѣд-
чества, мы пытались представить события в ином виде, отличном, даже противоположном идее современников: мы захотели быть умнее своих дедов и прадедов, доказывая, что они ошибались на каждом шагу, и результатом наших высших взглядов было: во 1, то, что мы не пощадили даже своих драгоценных летописей, которым Русские верили с таким детским простосердечием, которые берегли они, как завет праотцев, вместе с книгами душеспасительными, находя в них нередко отраду в своих злосчастиях; во 2, мы открыли, что Монголы вовсе не были лютым бичем, посланным небесами, как думали наши предки, страдая под ярмом Татарским, что нашествие их заменило для Русской земли крестовые походы, что они даже спасли её от каких-то страшных Литовцев, которые без них завоевали бы всю Русскую землю. В след-
