Онъ взглянулъ на громадную корзинку и сейчасъ же сообразилъ, что, наложивъ ее доверху, онъ тѣмъ самымъ лишится почти всѣхъ цвѣтовъ. А ему очень хотѣлось продать ихъ и выкупить свои пуговицы.
— Чего жъ ты думаешь?—оскорбленно сказалъ мельникъ.—Неужели за тачку я не могу попросить у тебя цвѣтовъ? Мнѣ кажется, что ты заботишься больше о себѣ. Истинные друзья не должны такъ поступать.
— О, нѣтъ, дорогой другъ!—восторженно вскричалъ Гансъ,—я всѣ, всѣ цвѣты отдамъ вамъ, лишь не думайте обо мнѣ дурно!
Съ этими словами Гансъ сталъ срѣзать цвѣты и укладывать ихъ въ корзину.
Когда онъ наложилъ корзину доверху, мельникъ положилъ на плечо доску, поднялъ корзину и, небрежно проговоривъ: „прощай, Гансъ“, пошелъ домой.
— Прощайте, до свиданья!—кланялся Гансъ и сталъ продолжать работу, думая о тачкѣ.
Подвязывая на другой день кусты жимолости, Гансъ услыхалъ вдругъ изъ загородки голосъ мельника:
— Милый Гансъ,—говорилъ онъ,—будь добръ снести вотъ этотъ мѣшокъ на рынокъ и продать.
— Простите,—отвѣчалъ Гансъ,—мнѣ некогда сегодня: я долженъ подвязать всѣ эти растенія, полить цвѣты и выполоть гряды.
— Да вѣдь это не по-дружески,—недовольно проговорилъ мельникъ.—Я же обѣщалъ ему тачку, а онъ отказываетъ мнѣ въ такихъ пустякахъ.
— О, что вы! я никогда не стану поступать не по-дружески,—отвѣтилъ Гансъ и, надѣвши фуражку, поднялъ здоровенный мѣшокъ и направился къ городу.
Было очень жарко и пыльно. Гансъ пришелъ въ городъ усталымъ и разбитымъ. Продавъ за хорошую цѣну муку, онъ вернулся только къ вечеру и, утомленный, скоро легъ.
На другой день мельникъ пришелъ къ Гансу очень рано и засталъ его въ постели.
— Вотъ такъ лѣнтяй!—сказалъ онъ.—Я вовсе не хотѣлъ бы, чтобы мой другъ лѣнтяйничалъ или же любилъ долго спать. Ты прости за откровенность, но истинный другъ всегда долженъ прямо высказываться.
— О, мнѣ очень стыдно, но я такъ утомился вчера,—сказалъ Гансъ, вскакивая съ постели.
— Ну, ладно ужъ,—сказалъ снисходительно мельникъ, потрепывая его по плечу.—Видишь ли, я пришелъ къ тебѣ за вырученными деньгами, а потомъ хотѣлъ взять тебя сейчасъ на мельницу, чтобы ты исправилъ мою крышу; я знаю—ты хорошій мастеръ.
Бѣдный Гансъ! Онъ такъ хотѣлъ поработать въ саду, гдѣ были два дня не политы его цвѣты, и вдругъ его опять отрывали… Но онъ не хотѣлъ обижать мельника отказомъ и робко спросилъ:
— Мнѣ страшный недосугъ; вы думаете, что это будетъ не по-дружески, если я откажусь?
— Послѣ того, какъ я обѣщалъ подарить тебѣ тачку, я прошу очень немногаго. Но я не настаиваю; если ты отказываешь, я и самъ хоть и плохо, но сдѣлаю то, что мнѣ нужно.
— И, что вы, я не допущу до этого!—воскликнулъ Гансъ.
Онъ быстро одѣлся и пошелъ съ мельникомъ къ его дому. Тамъ онъ проработалъ весь день. Къ вечеру мельникъ пришелъ къ нему и весело спросилъ:
— Ну, какъ?
— Я все окончилъ,—сказалъ Гансъ, слѣзая съ крыши.
Поговоривъ немного о погодѣ и о хорошемъ вечерѣ, мельникъ проговорилъ:
— Ну, до свиданья; ступай, отдохни у себя, а то ты и вправду усталъ; завтра приходи опять: ты поведешь моихъ овецъ въ горы.
Бѣдный Гансъ ни слова не сказалъ и на слѣдующее
Он взглянул на громадную корзинку и сейчас же сообразил, что, наложив её доверху, он тем самым лишится почти всех цветов. А ему очень хотелось продать их и выкупить свои пуговицы.
— Чего ж ты думаешь? — оскорблённо сказал мельник. — Неужели за тачку я не могу попросить у тебя цветов? Мне кажется, что ты заботишься больше о себе. Истинные друзья не должны так поступать.
— О, нет, дорогой друг! — восторженно вскричал Ганс, — я все, все цветы отдам вам, лишь не думайте обо мне дурно!
С этими словами Ганс стал срезать цветы и укладывать их в корзину.
Когда он наложил корзину доверху, мельник положил на плечо доску, поднял корзину и, небрежно проговорив: «прощай, Ганс», пошёл домой.
— Прощайте, до свиданья! — кланялся Ганс и стал продолжать работу, думая о тачке.
Подвязывая на другой день кусты жимолости, Ганс услыхал вдруг из загородки голос мельника:
— Милый Ганс, — говорил он, — будь добр снести вот этот мешок на рынок и продать.
— Простите, — отвечал Ганс, — мне некогда сегодня: я должен подвязать все эти растения, полить цветы и выполоть гряды.
— Да ведь это не по-дружески, — недовольно проговорил мельник. — Я же обещал ему тачку, а он отказывает мне в таких пустяках.
— О, что вы! я никогда не стану поступать не по-дружески, — ответил Ганс и, надевши фуражку, поднял здоровенный мешок и направился к городу.
Было очень жарко и пыльно. Ганс пришёл в город усталым и разбитым. Продав за хорошую цену муку, он вернулся только к вечеру и, утомлённый, скоро лёг.
На другой день мельник пришёл к Гансу очень рано и застал его в постели.
— Вот так лентяй! — сказал он. — Я вовсе не хотел бы, чтобы мой друг лентяйничал или же любил долго спать. Ты прости за откровенность, но истинный друг всегда должен прямо высказываться.
— О, мне очень стыдно, но я так утомился вчера, — сказал Ганс, вскакивая с постели.
— Ну, ладно уж, — сказал снисходительно мельник, потрёпывая его по плечу. — Видишь ли, я пришёл к тебе за вырученными деньгами, а потом хотел взять тебя сейчас на мельницу, чтобы ты исправил мою крышу; я знаю — ты хороший мастер.
Бедный Ганс! Он так хотел поработать в саду, где были два дня не политы его цветы, и вдруг его опять отрывали… Но он не хотел обижать мельника отказом и робко спросил:
— Мне страшный недосуг; вы думаете, что это будет не по-дружески, если я откажусь?
— После того, как я обещал подарить тебе тачку, я прошу очень немногого. Но я не настаиваю; если ты отказываешь, я и сам хоть и плохо, но сделаю то, что мне нужно.
— И, что вы, я не допущу до этого! — воскликнул Ганс.
Он быстро оделся и пошёл с мельником к его дому. Там он проработал весь день. К вечеру мельник пришёл к нему и весело спросил:
— Ну, как?
— Я всё окончил, — сказал Ганс, слезая с крыши.
Поговорив немного о погоде и о хорошем вечере, мельник проговорил:
— Ну, до свиданья; ступай, отдохни у себя, а то ты и вправду устал; завтра приходи опять: ты поведёшь моих овец в горы.
Бедный Ганс ни слова не сказал и на следующее
