вамъ дамъ, но это послѣдній разъ, и то изъ уваженія къ вашему таланту! Аверченко съ чувствомъ поцѣловалъ ему руки, весело улыбаясь, сквозь слезы блестѣвшіи у него на глазахъ.
Проважая Корнфельда Аверченко наткнулся въ дверяхъ на Сашку, принялъ суровый видъ и сухо сказалъ:
— Что — это вы молодой человекъ? безъ доклада входить? А? что вамъ угодно? Сашка не растерялся, онъ сразу понялъ выгоду своего положенья и нахально проговорилъ:
— Господинъ Аверченко, совѣтую говорить со мной немного повѣжливѣе! Я пришелъ къ вамъ съ просьбой не отказать разрешить напечатать въ газетѣ «Петербургская Зарница» все то что я видѣлъ, стоя на порогѣ вашей комнаты сейчасъ! Я репортеръ!
— А? разрѣшаете?
— Ша! сказалъ Аверченко со свойственнымъ ему юморомъ и вынимая изъ толстаго бумажника четвертную протянулъ ее къ Сашкѣ.
— Мало! локонически проговорилъ Сашка и сдѣлалъ видъ, что уходитъ, однако воротился и значительно мягче проговорилъ:
— Послушайте, Аверченко я готовъ взять съ васъ «четвертную» но съ условіемъ, что-бы вы меня приняли сотрудникомъ въ „Сатириконъ“.
— А! это можно, отчегоже?!
— Гонораръ мы вамъ шикарный назначимъ. — 50 коп.. строка! Довольны, надеюсь.
— А впрочемъ если хотите
вам дам, но это последний раз, и то из уважения к вашему таланту!
Аверченко с чувством поцеловал ему руки, весело улыбаясь сквозь слёзы, блестевшие у него на глазах.
Провожая Корнфельда, Аверченко наткнулся в дверях на Сашку, принял суровый вид и сухо сказал:
— Что это вы, молодой человек? Без доклада входить? А? Что вам угодно?
Сашка не растерялся — он сразу понял выгоду своего положения и нахально проговорил:
— Господин Аверченко, советую говорить со мной немного повежливее! Я пришёл к вам с просьбой не отказать разрешить напечатать в газете «Петербургская Зарница» всё то, что я видел, стоя на пороге вашей комнаты сейчас! Я репортёр! А? Разрешаете?
— Ша! — сказал Аверченко со свойственным ему юмором и, вынимая из толстого бумажника четвертную, протянул её Сашке.
— Мало! — лаконично проговорил Сашка и сделал вид, что уходит, однако воротился и значительно мягче проговорил:
— Послушайте, Аверченко, я готов взять с вас четвертную, но с условием, чтобы вы меня приняли сотрудником в «Сатирикон».
— А! Это можно, отчего же! Гонорар мы вам шикарный назначим — 50 коп. строка! Довольны, надеюсь? А впрочем, если хотите,
,_1912,_стр._13.jpg&oldid=5138915){kind=link}