Гдѣ Вавилоны здѣсь, гдѣ Ѳивы?—гдѣ мой градъ?
Гдѣ славный Персеполь?—гдѣ Мемнонъ, мой глашатай?
Ихъ нѣтъ!—Лучи его теряются въ степяхъ,
Гдѣ скорбно встрѣтитъ ихъ ловецъ или оратай,
Безплодно ноющій во пламенныхъ пескахъ;
Или, стыдливые, скользятъ они печально
По мшистымъ ребрамъ пирамидъ…
Сокройся, бреннаго величья мрачный видъ!..
И солнце въ путь стремится дальный:
90 Эгея на брегахъ привѣтственной главой
Къ нему склонился лавръ, и на холмахъ Эллады
Его алтарь обвилъ зеленый миртъ Паллады;
Его во гимнахъ звалъ Пѣвецъ къ себѣ слѣпой,
Кони и всадники, вожди и колесницы,
Оставившихъ Олимпъ собраніе боговъ,
Удары гибельны Ареевой десницы
И сладки пѣсни пастуховъ;—
Римъ всталъ,—и Марсовъ громъ и пѣсни сладкогласны
Стократъ на Тибровыхъ раздалися холмахъ;
100 И лебедь Мантуи, взрывъ Трои пеплъ злосчастный,
Вознесся и разлилъ свѣтъ вѣчный на моряхъ!..
Но что̀ срѣтаетъ взоръ?—Куда, куда ты скрылась,
Небесная!—Бѣжишь, какъ блѣдный въ мглѣ призра̀къ,
Денница свѣта закатилась,
Вездѣ хаосъ и мракъ!
«Нѣтъ!—вѣченъ свѣтъ наукъ; его не обнимаетъ
Бунтующая мгла; его нетлѣненъ плодъ
И не умретъ!..»—
Рекла Уранія и скиптромъ помаваетъ,
110 И блѣдную изъязвленну главу
Италія отъ склепъ желѣзныхъ свобождаетъ,
