они причинили намъ слишкомъ много вреда, чтобы внушить мнѣ желаніе ссылаться на ихъ авторитетъ.
У насъ, благодаря Бога, пришлось бы удовлетворять не совсѣмъ такимъ стремленіямъ; другія убѣжденія, менѣе отжившія и болѣе безкорыстныя, отозвались бы на призывъ правительства. И подлинно, невзирая на недуги, насъ удручающіе, и пороки, насъ искажающіе, въ нашихъ душахъ еще сохраняются (нельзя не повторять этого безустанно) сокровища разумной готовности и преданной умственной дѣятельности, расположенныя ввѣриться сочувственному руководству, способному ихъ оцѣнить и пріютить. Однимъ словомъ, если справедливо то (что̀ уже утверждалось такъ часто), что правительству не менѣе церкви ввѣрено попеченіе о душахъ, то нигдѣ эта истина столь не очевидна, какъ въ Россіи, и нигдѣ также (нельзя въ этомъ не сознаться) подобное призваніе правительства не могло быть такъ легко выполняемо. И потому у насъ встрѣчено было бы съ единодушнымъ удовольствіемъ и одобреніемъ намѣреніе власти принять на себя, въ ея сношеніяхъ съ печатью, серьезно и честно-сознанное управленіе общественныхъ умовъ и сохранить за собою право руководить умами.
Но въ настоящую минуту я пишу не полуофиціальную статью, а письмо, исполненное довѣрія и откровенности, и странно бы мнѣ было прибѣгать къ оговоркамъ и недомолвкамъ. Поэтому и постараюсь выяснить, какъ сумѣю, на какихъ условіяхъ, по моему мнѣнію, правительство могло бы считать себя въ правѣ проявлять подобное вліяніе на умы.
Прежде всего слѣдуетъ взять страну, какова она въ настоящую минуту, погруженную въ весьма тягостныя
они причинили нам слишком много вреда, чтобы внушить мне желание ссылаться на их авторитет.
У нас, благодаря Бога, пришлось бы удовлетворять не совсем таким стремлениям; другие убеждения, менее отжившие и более бескорыстные, отозвались бы на призыв правительства. И подлинно, невзирая на недуги, нас удручающие, и пороки, нас искажающие, в наших душах еще сохраняются (нельзя не повторять этого безустанно) сокровища разумной готовности и преданной умственной деятельности, расположенные ввериться сочувственному руководству, способному их оценить и приютить. Одним словом, если справедливо то (что́ уже утверждалось так часто), что правительству не менее церкви вверено попечение о душах, то нигде эта истина столь не очевидна, как в России, и нигде также (нельзя в этом не сознаться) подобное призвание правительства не могло быть так легко выполняемо. И потому у нас встречено было бы с единодушным удовольствием и одобрением намерение власти принять на себя, в её сношениях с печатью, серьезно и честно-сознанное управление общественных умов и сохранить за собою право руководить умами.
Но в настоящую минуту я пишу не полуофициальную статью, а письмо, исполненное доверия и откровенности, и странно бы мне было прибегать к оговоркам и недомолвкам. Поэтому и постараюсь выяснить, как сумею, на каких условиях, по моему мнению, правительство могло бы считать себя вправе проявлять подобное влияние на умы.
Прежде всего следует взять страну, какова она в настоящую минуту, погруженную в весьма тягостные
