зародившеюся не со вчерашняго дня и все еще развивающеюся. И если такъ мало встрѣчается людей, чувствующихъ это положеніе Запада, то этимъ доказывается только, что болѣзнь зашла уже очень далеко.
Не подлежитъ и сомнѣнію,—по отношенію къ вопросу Римскому,—что большинство интересовъ, требующихъ преобразованій и уступокъ со стороны папы, интересы законные, справедливые, чуждые затаенной или такъ называемой задней мысли, что удовлетворить ихъ слѣдуетъ, и что въ удовлетвореніи этомъ даже нельзя далѣе имъ отказывать.
Но таковъ до невѣроятности роковой удѣлъ настоящаго положенія, что эти интересы, сами по себѣ совершенно мѣстные и сравнительно незначительные, оказываютъ рѣшающее воздѣйствіе на вопросъ исполинской важности. Они подобны тѣмъ скромнымъ жилищамъ частныхъ людей, расположеннымъ на такомъ мѣстѣ, которое господствуетъ надъ крѣпостью, а на бѣду—врагъ у воротъ. Ибо, повторяемъ: секуляризація—вотъ конечный, неизбѣжный исходъ всякой реформы, серьезно и добросовѣстно проведенной въ Римской области; а секуляризація, при нынѣшнихъ обстоятельствахъ, не что̀ болѣе, какъ сложеніе оружія передъ непріятелемъ, капитуляція.
Итакъ, что̀ же изъ этого слѣдуетъ? То ли, что римскій вопросъ въ этой его постановкѣ—просто лабиринтъ безъ выхода; что папство, съ постепеннымъ развитіемъ скрытаго въ немъ порока, пришло, послѣ многихъ вѣковъ бытія, къ такому періоду существованія, въ которомъ жизнь, какъ было кѣмъ-то сказано, даетъ себя чувствовать лишь трудностью жить? То ли, что Римъ, создавшій Западъ по образу своему и подобію, столкнулся,
зародившеюся не со вчерашнего дня и всё еще развивающеюся. И если так мало встречается людей, чувствующих это положение Запада, то этим доказывается только, что болезнь зашла уже очень далеко.
Не подлежит и сомнению, — по отношению к вопросу Римскому, — что большинство интересов, требующих преобразований и уступок со стороны папы, интересы законные, справедливые, чуждые затаенной или так называемой задней мысли, что удовлетворить их следует, и что в удовлетворении этом даже нельзя далее им отказывать.
Но таков до невероятности роковой удел настоящего положения, что эти интересы, сами по себе совершенно местные и сравнительно незначительные, оказывают решающее воздействие на вопрос исполинской важности. Они подобны тем скромным жилищам частных людей, расположенным на таком месте, которое господствует над крепостью, а на беду — враг у ворот. Ибо, повторяем: секуляризация — вот конечный, неизбежный исход всякой реформы, серьезно и добросовестно проведенной в Римской области; а секуляризация, при нынешних обстоятельствах, не что́ более, как сложение оружия перед неприятелем, капитуляция.
Итак, что́ же из этого следует? То ли, что римский вопрос в этой его постановке — просто лабиринт без выхода; что папство, с постепенным развитием скрытого в нём порока, пришло, после многих веков бытия, к такому периоду существования, в котором жизнь, как было кем-то сказано, дает себя чувствовать лишь трудностью жить? То ли, что Рим, создавший Запад по образу своему и подобию, столкнулся,
