Нынѣ для каждаго здравомыслящаго человѣка вопросъ о германскомъ единствѣ — вопросъ уже рѣшенный. Нужно обладать тою силою нелѣпости, которая свойственна германскимъ идеологамъ, чтобы недоумѣвать, имѣетъ ли это скопище журналистовъ, адвокатовъ и профессоровъ, собранное во Франкфуртѣ и присвоившее себѣ призваніе возобновить времена Карла Великаго, какіе-либо задатки на положительный успѣхъ въ дѣлѣ ими предпринятомъ; обладаетъ ли оно достаточно мощною, искусною рукою, чтобы на этой колеблющейся почвѣ возстановить низвергнутую пирамиду, поставивъ ее острымъ конусомъ внизъ? Вопросъ уже не въ томъ, чтобы знать, сольется ли Германія воедино, но удастся ли ей спасти какую-нибудь частицу своего національнаго существованія, среди этихъ внутреннихъ раздоровъ, вѣроятно, еще имѣющихъ усугубиться внѣшнею войною.
Партіи, готовящіяся раздирать эту страну, уже начинаютъ выясняться. Уже во многихъ мѣстахъ въ Германіи республика утвердилась, и можно разсчитывать, что она не удалится безъ боя, потому что она имѣетъ за себя логику, а за собою Францію. Въ глазахъ этой партіи вопросъ о національности не имѣетъ ни смысла, ни значенія. Въ интересахъ своей задачи, она ни на минуту не поколеблется принести въ жертву независимость своей страны, и она завербовала бы скорѣе сегодня, чѣмъ завтра, всю Германію подъ знамя Франціи, хотя бы даже и подъ красное знамя… Она всюду имѣетъ пособниковъ; она находитъ содѣйствіе и поддержку между людьми и всякими предметами, въ анархическихъ инстинктахъ толпы столько же, сколько въ анархическихъ учрежденіяхъ, нынѣ такъ щедро разсѣянныхъ по всей Германіи. Но ея надежнѣй-
Ныне для каждого здравомыслящего человека вопрос о германском единстве — вопрос уже решенный. Нужно обладать тою силою нелепости, которая свойственна германским идеологам, чтобы недоумевать, имеет ли это скопище журналистов, адвокатов и профессоров, собранное во Франкфурте и присвоившее себе призвание возобновить времена Карла Великого, какие-либо задатки на положительный успех в деле ими предпринятом; обладает ли оно достаточно мощною, искусною рукою, чтобы на этой колеблющейся почве восстановить низвергнутую пирамиду, поставив ее острым конусом вниз? Вопрос уже не в том, чтобы знать, сольется ли Германия воедино, но удастся ли ей спасти какую-нибудь частицу своего национального существования, среди этих внутренних раздоров, вероятно, еще имеющих усугубиться внешнею войною.
Партии, готовящиеся раздирать эту страну, уже начинают выясняться. Уже во многих местах в Германии республика утвердилась, и можно рассчитывать, что она не удалится без боя, потому что она имеет за себя логику, а за собою Францию. В глазах этой партии вопрос о национальности не имеет ни смысла, ни значения. В интересах своей задачи, она ни на минуту не поколеблется принести в жертву независимость своей страны, и она завербовала бы скорее сегодня, чем завтра, всю Германию под знамя Франции, хотя бы даже и под красное знамя… Она всюду имеет пособников; она находит содействие и поддержку между людьми и всякими предметами, в анархических инстинктах толпы столько же, сколько в анархических учреждениях, ныне так щедро рассеянных по всей Германии. Но её надежней-
