нятъ своего направленія, не пожелаютъ возмутить весь строй внѣшней политики Германіи, чтобы достигнуть соглашенія съ нѣкоторыми фанатичными, безпорядочными умами, а послѣдніе, съ своей стороны, подъ вліяніемъ противорѣчія, будутъ увлекаться настроеніемъ, противоположнымъ тому, которое они осуждаютъ, и такимъ образомъ, продолжая повторять о германскомъ единствѣ, со взорами, постоянно обращенными къ Германіи, они приблизятся, такъ сказать, въ обратномъ направленіи къ роковой стезѣ, къ краямъ пропасти, въ которую ваше отечество уже неоднократно низвергалось… Я знаю, что, покуда мы сохраняемъ миръ, указываемая мною опасность будетъ казаться воображаемою; но если настанетъ кризисъ, предчувствуемый Европою, если наступятъ тѣ бурные дни, которые создаютъ все въ нѣсколько часовъ, которые вырываютъ послѣднее слово у всѣхъ мнѣній, у всѣхъ партій — что̀ будетъ тогда, милостивый государь?.. Ужели правда, что для цѣлыхъ народовъ, еще болѣе чѣмъ для отдѣльныхъ личностей, существуетъ злополучная судьба, неумолимая, незагладимая? Слѣдуетъ ли вѣрить, что она преисполнена такихъ стремленій, которыя сильнѣе всякой воли и всякаго благоразумія, преисполнена органическихъ недуговъ, которые никакое искусство и система управленія не могутъ отразить? Ужели таковъ долженъ быть удѣлъ этого стремленія къ разрушенію, которое, подобно роковому фениксу, постоянно возстаетъ во всѣ великія историческія эпохи нашего благороднаго отечества? Это стремленіе, которое возникло въ средніе вѣка путемъ нечестивой и антихристіанской борьбы духовенства съ имперіею, которое вызвало эту смертоносную распрю между императоромъ и государями, которое,
нят своего направления, не пожелают возмутить весь строй внешней политики Германии, чтобы достигнуть соглашения с некоторыми фанатичными, беспорядочными умами, а последние, с своей стороны, под влиянием противоречия, будут увлекаться настроением, противоположным тому, которое они осуждают, и таким образом, продолжая повторять о германском единстве, со взорами, постоянно обращенными к Германии, они приблизятся, так сказать, в обратном направлении к роковой стезе, к краям пропасти, в которую ваше отечество уже неоднократно низвергалось… Я знаю, что, покуда мы сохраняем мир, указываемая мною опасность будет казаться воображаемою; но если настанет кризис, предчувствуемый Европою, если наступят те бурные дни, которые создают всё в несколько часов, которые вырывают последнее слово у всех мнений, у всех партий — что́ будет тогда, милостивый государь?.. Ужели правда, что для целых народов, еще более чем для отдельных личностей, существует злополучная судьба, неумолимая, незагладимая? Следует ли верить, что она преисполнена таких стремлений, которые сильнее всякой воли и всякого благоразумия, преисполнена органических недугов, которые никакое искусство и система управления не могут отразить? Ужели таков должен быть удел этого стремления к разрушению, которое, подобно роковому фениксу, постоянно восстает во все великие исторические эпохи нашего благородного отечества? Это стремление, которое возникло в средние века путем нечестивой и антихристианской борьбы духовенства с империею, которое вызвало эту смертоносную распрю между императором и государями, которое,
