Въ концѣ тридцатыхъ годовъ въ жизни Тютчева произошли большія перемѣны.
Въ 1837 г. состоялось его перемѣщеніе по службѣ въ Туринъ, тогдашнюю столицу королевства Сардинскаго. Тютчевъ былъ назначенъ старшимъ секретаремъ нашего посольства. Это измѣняло весь строй его жизни, съ которымъ онъ свыкся за 14 лѣтъ своего пребыванія въ Мюнхенѣ. Есть извѣстіе, что назначеніе въ Туринъ не совсѣмъ согласовалось съ желаніями Тютчева, который надѣялся получить постъ въ Вѣнѣ.
Прежде чѣмъ отправиться на мѣсто своего назначенія, Тютчевъ снова повезъ свою жену и дѣтей въ Петербургъ. То была его третья поѣздка изъ-за границы въ Россію, падающая на осенніе мѣсяцы 1837 г. Тютчевъ прожилъ въ Россіи до середины ноября и въ Туринъ прибылъ одинъ. Жена же его провела у родныхъ мужа всю зиму. Изъ Петербурга за границу она отправилась весной 1838 г., на пароходѣ «Николай I», на которомъ, недалеко отъ Любека, случился пожаръ, едва не стоившій жизни всѣмъ на немъ бывшимъ лицамъ. Тютчева, въ опасности, выказала немалое мужество. Однако потрясеніе, которое она перенесла, и простуда, которой она подверглась, такъ на нее подѣйствовали, что, по пріѣздѣ въ Туринъ, она расхворалась и умерла 9 (21) сентября того же 1838 года.
Смерть жены страшно поразила Тютчева. Говорятъ, что онъ отъ горя посѣдѣлъ. Въ одномъ письмѣ, написанномъ имъ въ то время, онъ говоритъ: «Есть ужасныя годины въ существованіи человѣческомъ. Пережить все, чѣмъ мы жили въ продолженіе цѣлыхъ двѣнадцати лѣтъ. Что̀ обыкновеннѣе моей судьбы и что̀ ужаснѣе? Все пережить и все-таки жить!.. Ужасно, несказанно ужасно для бѣднаго человѣческаго сердца отречься навсегда отъ счастья»…
Нѣкоторой поддержкой для Тютчева была его встрѣча въ томъ же году съ Жуковскимъ, который совершалъ тогда съ наслѣдникомъ путешествіе по Европѣ. «Вы принесли съ собой,—писалъ Тютчевъ Жуковскому:—то, что̀ послѣ нея (т.-е. послѣ покойной жены) я болѣе всего любилъ въ мірѣ: отечество и поэзію». Тютчевъ не видалъ Жуковскаго съ дней своего ранняго дѣтства, но они встрѣтились, какъ люди близкіе. Вто-
В конце тридцатых годов в жизни Тютчева произошли большие перемены.
В 1837 г. состоялось его перемещение по службе в Турин, тогдашнюю столицу королевства Сардинского. Тютчев был назначен старшим секретарем нашего посольства. Это изменяло весь строй его жизни, с которым он свыкся за 14 лет своего пребывания в Мюнхене. Есть известие, что назначение в Турин не совсем согласовалось с желаниями Тютчева, который надеялся получить пост в Вене.
Прежде чем отправиться на место своего назначения, Тютчев снова повез свою жену и детей в Петербург. То была его третья поездка из-за границы в Россию, падающая на осенние месяцы 1837 г. Тютчев прожил в России до середины ноября и в Турин прибыл один. Жена же его провела у родных мужа всю зиму. Из Петербурга за границу она отправилась весной 1838 г., на пароходе «Николай I», на котором, недалеко от Любека, случился пожар, едва не стоивший жизни всем на нём бывшим лицам. Тютчева, в опасности, выказала немалое мужество. Однако потрясение, которое она перенесла, и простуда, которой она подверглась, так на нее подействовали, что, по приезде в Турин, она расхворалась и умерла 9 (21) сентября того же 1838 года.
Смерть жены страшно поразила Тютчева. Говорят, что он от горя поседел. В одном письме, написанном им в то время, он говорит: «Есть ужасные годины в существовании человеческом. Пережить всё, чем мы жили в продолжение целых двенадцати лет. Что́ обыкновеннее моей судьбы и что́ ужаснее? Всё пережить и всё-таки жить!.. Ужасно, несказанно ужасно для бедного человеческого сердца отречься навсегда от счастья»…
Некоторой поддержкой для Тютчева была его встреча в том же году с Жуковским, который совершал тогда с наследником путешествие по Европе. «Вы принесли с собой, — писал Тютчев Жуковскому: — то, что́ после неё (т. е. после покойной жены) я более всего любил в мире: отечество и поэзию». Тютчев не видал Жуковского с дней своего раннего детства, но они встретились, как люди близкие. Вто-
