по курсу. Въ дневникахъ и воспоминаніяхъ Погодина сохранился для насъ образъ Тютчева-студента.
Въ воспоминаніяхъ, написанныхъ уже по смерти Тютчева, Погодинъ такъ разсказываетъ объ одной изъ ихъ первыхъ встрѣчъ: «Мнѣ представляется онъ въ воображеніи, какъ въ первый разъ пришелъ я къ нему, университетскому товарищу, на свиданіе во время вакаціи. Молоденькій мальчикъ, съ румянцемъ во всю щеку, въ зелененькомъ сюртучкѣ, лежитъ онъ, облокотясь на диванѣ, и читаетъ книгу.—«Что̀ это у васъ?»—«Виландовъ Агатодемонъ».
Въ дневникахъ, которые Погодинъ велъ въ годы студенчества, онъ постоянно восхищается «рѣдкими, блестящими дарованіями» Тютчева. Вотъ характерная запись изъ этого дневника: «Ходилъ въ деревню къ Тютчеву (дѣло тоже происходило «во время вакаціи», когда Погодинъ жилъ поблизости отъ Тютчевыхъ, учителемъ, въ домѣ кн. Трубецкого), разговаривалъ съ нимъ о нѣмецкой, русской, французской литературѣ, о религіи, о Моисеѣ, о божественности Іисуса Христа, объ авторахъ, писавшихъ объ этомъ, о Виландѣ, Лессингѣ, Шиллерѣ, Аддисонѣ, Паскалѣ, Руссо. Еще разговаривали о бѣдности нашей въ писателяхъ. Что̀ у насъ есть? Какія мы имѣемъ книги отъ нашихъ богослововъ, философовъ, математиковъ, физиковъ, химиковъ, медиковъ?—О препятствіяхъ у насъ къ просвѣщенію». Эта запись показываетъ, какъ широки и разнообразны были интересы Тютчева уже и въ эту пору.
Есть извѣстіе, что впечатлѣніе удивительной даровитости Тютчевъ-студентъ производилъ не на одного только Погодина. Во время пребыванія Тютчева въ университетѣ, его отецъ нашелъ нужнымъ приглашать къ себѣ въ домъ профессоровъ, и такимъ образомъ въ гостиной Тютчевыхъ появлялись и Мерзляковъ, и Оболенскій, и многіе другіе извѣстные ученые. Говорятъ, что они охотно вступали въ бесѣды и въ споры съ юношей-Тютчевымъ.
Въ то же время Тютчевъ сдѣлался виднымъ членомъ небольшого литературнаго общества, образовавшагося около С. Е. Раича, который не прерывалъ сношеній со своимъ бывшимъ воспитанникомъ. Это общество составляла цѣлая плеяда молодыхъ писателей, изъ которыхъ многіе впослѣдствіи заслужили почетную извѣстность. Такъ, тамъ бывали: князь В. Ѳ. Одоевскій, М. П. Погодинъ, С. П. Шевыревъ, Д. П.
по курсу. В дневниках и воспоминаниях Погодина сохранился для нас образ Тютчева-студента.
В воспоминаниях, написанных уже по смерти Тютчева, Погодин так рассказывает об одной из их первых встреч: «Мне представляется он в воображении, как в первый раз пришел я к нему, университетскому товарищу, на свидание во время вакации. Молоденький мальчик, с румянцем во всю щеку, в зелененьком сюртучке, лежит он, облокотясь на диване, и читает книгу. — «Что́ это у вас?» — «Виландов Агатодемон».
В дневниках, которые Погодин вел в годы студенчества, он постоянно восхищается «редкими, блестящими дарованиями» Тютчева. Вот характерная запись из этого дневника: «Ходил в деревню к Тютчеву (дело тоже происходило «во время вакации», когда Погодин жил поблизости от Тютчевых, учителем, в доме кн. Трубецкого), разговаривал с ним о немецкой, русской, французской литературе, о религии, о Моисее, о божественности Иисуса Христа, об авторах, писавших об этом, о Виланде, Лессинге, Шиллере, Аддисоне, Паскале, Руссо. Еще разговаривали о бедности нашей в писателях. Что́ у нас есть? Какие мы имеем книги от наших богословов, философов, математиков, физиков, химиков, медиков? — О препятствиях у нас к просвещению». Эта запись показывает, как широки и разнообразны были интересы Тютчева уже и в эту пору.
Есть известие, что впечатление удивительной даровитости Тютчев-студент производил не на одного только Погодина. Во время пребывания Тютчева в университете, его отец нашел нужным приглашать к себе в дом профессоров, и таким образом в гостиной Тютчевых появлялись и Мерзляков, и Оболенский, и многие другие известные ученые. Говорят, что они охотно вступали в беседы и в споры с юношей-Тютчевым.
В то же время Тютчев сделался видным членом небольшого литературного общества, образовавшегося около С. Е. Раича, который не прерывал сношений со своим бывшим воспитанником. Это общество составляла целая плеяда молодых писателей, из которых многие впоследствии заслужили почетную известность. Так, там бывали: князь В. Ф. Одоевский, М. П. Погодин, С. П. Шевырев, Д. П.
